Хранители. Поиск пути (СИ)

Сейчас нас было около семидесяти. Да, да, больше, чем вначале. Нас нашла еще одна группа ребят, не с нашей школы. Они все попали в лес из совершенно разных мест, и это было еще одной загадкой.

После ужина я взобрался на городскую стену, посмотреть на ночной лес. Иногда мне удавалось полностью погрузиться в него сознанием вместе с моим лиарном, и тогда я мог узнать что-то новое…

Я вслушался в ночной шорох леса, он напевал мне колыбельную… Постепенно эта песня зазвучала громче и деревья стали стремительно проноситься мимо. Это было нормально, и я уже не пугался. Лиарны могли развивать удивительно высокую скорость. Время растягивалось, оно становилось вязким, как плавленая пластмасса… Вот граница леса, за ней виднелась долина… Дальше, еще дальше… В низине огни. Целое озеро огоньков, а это значит…

Меня рывком втянуло обратно в мое тело, и я чуть не сорвался со стены. Лоб покрылся потом, а сердце бешено колотилось. Такие большие расстояния я еще не пытался преодолевать. Я даже не знал, как это работает. Несся ли мой лиарн, покрывая огромное расстояние, и я видел его глазами, или это было путешествие духа? Так или иначе, затраты энергии требовались огромные. Но я выяснил, что лес не бесконечен. За ним простирается незнакомый мир, в котором вполне вероятно есть город. А в городе люди. Или другие разумные существа.

Я сказал мы все приспособились к происходящему, но это было не так, просто некоторые научились хорошо прятать свои эмоции. Прозвучит пафосно, но когда с твоим телом и сознанием происходят странные вещи, это может сломать. Случилась беда, и в этом была моя вина — я должен был быть внимательнее к окружающим.

Артем, тихий и задумчивый паренек сегодня ночью залез на ель высотой с пятиэтажное здание, а потом спрыгнул оттуда. Лиарны привели нас к нему очень быстро, но мы все равно не успели. Его разбитое и искалеченное тело было страшно нести — в нем не оставалось ни одной целой кости, видимо пока он падал, пересчитал собой все ветки. Когда мы принесли Артема в лагерь, он уже не дышал. Положили тело у костра, и вокруг быстро собралась толпа. Все молчали, обмениваясь растерянными взглядами, потому что сказать было нечего. У него не было девушки, он ни с кем близко не общался. Одиночки хуже переносили происходящие с нами изменения.

Аля уткнулась мне в плечо и тихо всхлипывала.

— Нужно наверно его похоронить? — прошептала Таня, вытирая слезы.

— Но почему? Почему он это сделал с собой?! — вдруг нарушила тишину Аня. — Зачем же вот так…

— А ты подумай чуток, и сообразишь почему — довольно грубо ответил Андрей. — А мы то хороши! Видели, что он сам не свой ходил, и ничего не сделали!

— Да он всегда молчун был. Кто ж мог знать… — заметил Илья, самый близкий его приятель. — Говорил мне, что скучает по родителям и по сестре. Он ее очень любил…

— Нет смысла сейчас заниматься самобичеванием, — мой голос был словно чужим. — мы уже не можем ему помочь, Зато можем не допустить повторения подобного. Надеюсь все понимают, что это — я указал на растерзанное тело — не выход. Завтра проведем общий сбор. Я снова введу систему команд по четыре. А если словлю кого-то при попытке покончить с собой, то знайте, что для вас лучше было бы успеть закончить начатое. Церемониться не буду, выпорю, не глядя, пацан или девчонка, да так, что долго сидеть не сможете. Понятно?

Пока мы говорили, к телу, неслышно ступая, подошел лиарн Артема, и больше никого близко не подпускал. Стоило подойти на два метра он скалил зубы и рычал. Я не знал, чем вызвано такое поведение. Мне казалось, как вожак я имею неограниченные права, но здесь было исключение. Ребята разбрелись досыпать, а я ушел в лес подумать о произошедшем наедине. О сне не могло быть и речи, меня просто трусило от злости на самого себя. Я сказал не заниматься самобичеванием, но сам не мог простить себе, что не заметил, не обратил внимания на Артема, который каждый день был у меня на глазах! Моя ответственность следить, чтобы в лагере все было в порядке, но я не справился.

Сбоку от меня донеслось легкое дыхание — мой лиарн бежал рядом со мной. Прыжок и он преградил путь, остановив мой исступленный бег, положил голову мне на плечо, заглядывая в глаза.

— Скажи, почему так произошло? Я не доглядел, и вы тоже проморгали…

Лиарн понурил голову.

— Лиарн Артема не подпускает к нему никого. Как же теперь его хоронить?

В голове возникли картины Артема здорового и невредимого. Вот он поднимается с земли возле костра, как ни в чем ни бывало.

— Ты пытаешься меня так успокоить?

В голове снова те же картины, но еще ярче.