Хранители рубежей

– С пол-литра я разве так усох бы? – огрызнулся он. – А кроме крови – сила. Знаешь, сколько я в тебя влил аденозинтрифосфата и праны?

– Адено… что? – не поняла я, а потом с запозданием вспомнила, что это АТФ – источник энергии. И подумала, что наверное справедливо я не поступила в «Пироговку», если не помню элементарных вещей. – Так не вливал бы…

– Ты невежественная в магических вопросах! Ты глупая, безрассудная дурында, которая свалилась на мою голову! Тебя надо вернуть обратно в обычный мир, чтобы ты не навредила себе и другим!

Его отповедь я могла бы понять, все таки я действительно пошла на большой риск, хотя и не осознавала его. Но обзываться некрасиво. Я спросила тихо:

– Девочка жива?

Словесный поток изо рта Алекса Хрома вдруг прекратился, впавшие, синие глаза уставились на меня беспокойно. Он часто дышал, явно ему это пока тяжело. Я со стыдом признала – мое спасение действительно далось агенту Хрому с большим трудом.

В опустившейся тишине я слушала свое и его дыхание, Соловей и Миха вообще превратились в статуи, сидят не шелохнутся.

Шумный глоток агента Алекса Хрома нарушил молчание.

– Жива, – ответил он чуть спокойнее. – С ней все будет в порядке.

– Можно ее проведать? – спросила я.

– Потом, – глухо отозвался Алекс. – Может быть.

Я видела, что упоминание о девочке немного осадило агента, успокоило его праведный, но не во всем объективный гнев. Стоило пользоваться моментом.

– Алекс… – начала я.

– Агент Алекс, – поправил он, послав мне грозный взгляд. – Хром

Я покорно кивнула.

– Агент Алекс… Хром. Я извиняюсь, что подвергла опасности столько народа, – сказала я. – Согласна, мне еще многому надо научиться. И я научусь. Потому что выхода у меня нет. Но все мои действия продиктованы только благими побуждениями.

– Знаешь, куда выстлана дорога из таких побуждений? – скривившись хмыкнул Алекс, но я заметила, что первый пар его гнева сошел.

Мне снова пришлось согласиться.

– Знаю, – сказала я. – И обещаю в следующий раз быть более осмотрительной.

Он поднял на меня глаза, взляд тяжелый, внимательный и грозный.

– Думаешь, у тебя будет следующий раз?

Я физически ощутила его ментальный натиск, каждой клеткой, каждым атомом. Наверное, другой человек отступил бы, склонил бы голову, сдался. Да и другой человек не побежал бы за клыкастым возвращать свою сумку. Что ж, надо признать, я безрассудна и импульсивна. Может поэтому я умудряюсь выживать в этом бешеном мире, который, как оказалось, совсем не такой, каким всегда себе представляла. Поэтому я прямо ответила на его взгляд.

Когда посмотрела в озера его глаз, показалось, упала в бесконечную воду, она манила и тянула в глубину, куда-то на дно, где обитают неведомые существа. Только там, на дне этого океана можно найти спокойствие и безмятежность – то, что ищет каждая беспокойная душа. А все души беспокойные, пока, пройдя путь целительного опыта, не вернутся к великой субстанции, откуда и пришли…

Вспышка, и меня выкинуло обратно в целительскую. Я снова на кровати, рядом Соловей и Миха, который дергает меня за ногу и с беспокойством вглядывается.

– Э, Ярослава Воронцова, ты чего?

Я тряхнула головой, косясь на Алекса, который хмуро повесил голову и держится за висок.

– А чего я? – переспросила я медведя.

– Да не знаю, – отозвался он. – Вытаращились друг га друга и сидите, как околдованные. Алекс, ты что, гипнотишь ее?

– Да ну вас, – вдруг отмахнулся агент Хром и, опершись на палку, поднялся и поплелся к выходу.

Медведь и Соловей озадаченно переглянулись.

– Сходи-ка ты с ним, – посоветовал Миха Соловью. – А то он какой-то чумной. Видать еще не восстановился.

Когда Алекс ушел, гном несколько раз осмотрел меня, затем настоял на том, чтобы поспала еще. Несмотря на мои сопротивления, мне в нос сыпанули какой-то блестящий порошок и я все же отключилась.

Проснулась значительно пободревшей, когда в целительскую проникли первые лучи солнца. Кроме меня здесь никого нет, даже гнома со строгим взглядом.

Кое-как сев, я зевнула. После сна стало действительно легче, все-таки местные доктора знают свое дело. В животе призывно заурчало, я слезла с койки и, обувшись, поплелась на поиски столовой. Меня еще немного пошатывало, но голова уже ясная, так что соображать могу. В легкой сонливости я добралась до студенческой столовой, она почему оказалась ближе АКОПОСовской. Обычно здесь людно, но сейчас еще несусветная рань, так что я с облегчением взяла завтрак и села в угол у окошка.

Медленно пережевывая сытный пряник с капустой и яйцом я думала о двух моментах. Первый – что именно скрывает проклятая душа, ведь совершенно очевидно, она что-то знает, но не хочет или не может рассказать. Впрочем, судя по ее упорству, даже если бы могла, ничего не сказала бы. А это значит, мир два-пять или Небулан что-то затевают. И это, судя по тому, как они зачастили в наш мир категории «Явь», что-то не слишком приятное. Во всяком случае, так подсказывает моя интуиция и анализ того, что успела прочитать.