Хранители. Сага (СИ)

Мы ехали по шоссе в неприметном старом фургоне, который взяли в прокате, каждый из нас был по-своему взволнован. Но каждый переживал друг за друга – эта ночь могла превратиться или в нашу победу, или в потери и поражения. И трудно сказать, к чему именно мы готовились. Кира достала из коробки нечто, напоминающее часы.– Я успела сделать только четыре штуки. Я буду за компами – на мне камеры, связь и двери. Алек за рулем – надо в любой момент быть готовыми свалить, – хохотнула она, – Алекс, Джет и Крис – вы точно идете, лучше всего, если с вами пойдет Таша, чтоб сотворить все мои инструкции.Таша отдала честь капитану нашего плана.– Мы связаны, детка.Мне нравился настрой девчонок, и, благодаря этому, я сам смог воодушевиться и поддержать Алекс.– Мелисса подготовит все медикаменты на крайний случай. Но они по-любому будут для Джонатана.Алекс вздохнула.– Все ясно, ты молодец! – девчонки взялись за руки.– И так, – продолжила Кира, – Я отключаю камеры и открываю двери. Вы быстро влетаете, громите там все и всех и находите беднягу. Вытаскиваете его и летите к фургону. А потом мы сваливаем. Все ясно?Все звучало несколько простовато, и я понимал, что так она хочет настроить нас на лучшее. Она раздала нам четыре…– А как нам их называть? – спросил я.– Это «Электромагнитный преобразователь», – ответила она просто.– Может, просто «Магнитные часы»? – спросил Алек, сидя за рулем, слегка повернув голову.И тут Кира кинула в него пустой коробкой и попала прямо в голову.– Ай! – он почесал затылок, – За что?!– Это, – дулась она, – «Электромагнитный преобразователь», дурень!Он засмеялся.– Ладно, понял.– То-то же! – скрестила она руки на груди.Мы доехали до ворот дворца и вчетвером перелезли через забор, натянув лыжные черные маски и надевая на руки устройство Киры. Через секунду я почувствовал укол и жжение в запястье, а потом меня будто к зарядке подключили – ток в небольших количествах заставлял вздрагивать мускулы. В этот момент, пока мы направлялись ко дворцу, Кира захватывала их систему безопасности, и мы с легкостью вошли через большие двери заднего двора, вырубив пару охранников. Возле лифта нас встретили несколько стражей, одетых, как и мы, во все черное.– Вытаскивайте Джонатана, – отозвался Джек, – Мы тут разберемся.Я быстро кивнул и мы с Алекс спустились вниз на два этажа. Здесь я не чувствовал тех зарядов, но сила все же была при мне, и мы продолжили бой уже внизу – напичканная охраной тюрьма мгновенно оживилась. Тут Алекс прекратила битву, выставила кулаки вперед и подняла всех в вверх, сдавливая их невидимым прессом – она использовала воздух.– Быстрее! – крикнула она.– Еще несколько секунд! – пришел ответ от Киры. На лбу Алекс проступали капельки пота, и я знал, что это невероятно тяжело. Но она справлялась, хотя и трудно было понять это под лыжной маской, – Готово!Дверь камеры Джонатана поднялась, он был привязан к стулу, а лицо изувечено синяками и ссадинами, с пальцев капала кровь. Алекс и я подбежали к нему, развязывая. Она достала из кармана шприц с адреналином, чтоб он мог идти, и воткнула ему в ногу. Он резко вдохнул, придя в сознание.- Уходим! – велела Алекс.Я помог ему встать, и мы помчались наружу, по дороге захватив с собой ребят. Джек и Крис взяли отца Алекс под руки и понесли в фургон. Измотанная, Алекс бежала последней, я взял ее за руку, прежде чем сесть, и тут раздался громкий выстрел. Глаза Алекс расширились, а ее рука в моей расслабилась. Она начала падать. Я быстро поймал ее.– Нет, – прошептал я, глядя, как ее глаза закрываются, – Алекс, нет, – я вспомнил ее слова, когда умирал: – Не смей спать…– Быстро в машину! – скомандовал Алек.Я посмотрел туда, откуда стреляли.В огромных дверях стояла женщина, которую я не сразу узнал в длинной в пол белой ночной рубашке и растрепанными седыми волосами. Это была Рея. В ее руках был пистолет, а на губах злобная и довольная улыбка. Чертова сука!Алекс истекала кровью.– Не спи, слышишь? – пробормотал я, снимая с нее и себя маску, – Не спи.Она слабо улыбнулась.– Я тебя люблю.Я покачал головой.– Только не спи, потерпи, – ее глаза закрылись, а пульс был очень слабым. В фургоне стояла тишина, мы гнали по трассе, чтоб нам не успели сесть на хвост. Все смотрели на нас, и никто не знал, как помочь. И тут я вспомнил, почему все еще жив, и посмотрел на Джонатана: – Вы же можете ее исцелить!– Друг, я не могу. У меня просто не хватит сил, – грустно ответил он, и это было чистой правдой.Я снял с руки преобразователь и дал ему.– Возьми, – он взял в руку устройство сестры, – Ничего не спрашивай, просто надень и все!Он надел, слегка сморщившись, а потом удивленно раскрыл глаза. Я приподнял Алекс, которая уже еле дышала, и Джон приложил руки к спине и груди дочери. Я видел это впервые – как исцеляют члены королевской семьи – черная дымка витала над ранами, а через несколько мгновений я услышал, как она задышала, пульс стал приходить в норму, но она все еще была без сознания – неудивительно, я после своей смерти три дня был без сознания. Я обнял ее, прижимая к себе, и почувствовал, как у меня скатилась горячая слеза. Я заплакал? Да, она определенно сделала со мной невероятные вещи. Я положил ее голову себе на колени, гладя ее волосы.– Спасибо, – сказал я Джону, – Я бы не смог жить без нее.– Как ты додумался? – спросил он, снимая преобразователь и глядя на меня.Я опустил взгляд к спящей Алекс, проведя пальцами по ее щеке.– Она тоже это сделала, – сказал я.Он удивленно открыл глаза.– В семнадцать лет? – вопросил он.Я покачал головой и хохотнул.– В четырнадцать.Джонатан внимательно смотрел на меня, будто не верил моим словам, а потом опустил глаза к дочери.– Ты сам это видел? – спросил он, наконец.Джек ответил за меня, покачав головой.– Нет, это видели я, Алек и Крис. Джет в тот день умер. И не надо так смотреть, он не лжет.Джон покачал головой.– Простите, я просто немало удивлен. Эти силы проявляются после тридцати лет, и то у немногих, а до этого максимум могли залечить царапины. Но никому из последних двух поколений еще не удавалось вернуть мертвого. Тем более в четырнадцать лет.Я с любовью смотрел на мою маленькую принцессу.– Да, но… это же Алекс. Она особенная.Ее отец улыбнулся, глядя на дочку.– Это точно, – потом он снова обратился ко мне: – Что с тобой случилось тогда?Я поднял кофту с футболкой, показывая огромные уродливые и глубокие шрамы на животе и груди.– Вервольф вспорол меня. И я умер. Но очнулся через три дня. А Алекс только через шесть дней. Наверное, это было невероятно трудно.Джон усмехнулся, положив руку мне на плечо.– Ты даже не представляешь, насколько.