Хранители вечности

— Ой ли? — Тот аккуратно взял портмоне из руки Кевина и сунул обратно в карман.

Кевин облегченно вздохнул — все, теперь этот остолоп ни за что не докажет факта кражи.

— Вы позволите мне уйти? — спросил он, уже зная, что в случае чего отделается парой дней в тюремной камере следственного изолятора. Постращают немного и отпустят, благо факт кражи уже недоказуем. К удивлению Кевина, незнакомец и не думал его удерживать.

— Иди, — разрешил тот, в его глазах читалась усмешка. — Встретимся с тобой завтра в полдень.

— Как скажете, сэр. До свидания. — Повернувшись, Кевин пошел к выходу, чувствуя, как подрагивают его колени. Никогда он еще не был так близок к тюрьме.

Разумеется, ни о какой работе сегодня уже не могло идти и речи. Выйдя из ГУМа, Кевин направился к остановке, с досадой думая о том, что впервые в жизни его поймали за руку. Это было немыслимо, он не мог понять, как такое случилось. Напрашивалось лишь одно логичное объяснение: этот человек сам бывший карманник. А может, и до сих пор практикующий.

Как бы то ни было, встречаться с ним вновь у Кевина не было никакого желания. Да, в лице этого человека — если тот и в самом деле является вором — он мог бы обрести нового наставника. Но Кевин не затем стремился к свободе, чтобы сменить Санчеса на еще одного проходимца. Его умений вполне хватит, чтобы прожить самому.

Возвращение Кевина Санчес каждый раз встречал с нескрываемым облегчением. Так было и на этот раз.

— Хорошо съездил? — спросил старик, взглянув на Кевина.

— Так себе, — отозвался Кевин, поставив на стол сумку с продуктами. Рассказывать о своем провале он не хотел. — Триста кредов.

— Тогда почему так рано вернулся?

В этом был весь Санчес. Он не был жадным, он просто привык хорошо делать свою работу. И требовал этого от других.

— Настроения не было, — ответил Кевин. — Не работалось.

— Тогда сходил бы куда-нибудь, — посоветовал старик, садясь на кровати. — Развеялся.

— Так и сделаю. — Кевин прошел в свою комнатушку и начал переодеваться. «Рабочую» одежду аккуратно повесил в шкаф, затем надел старые выцветшие джинсы и серую рубаху.

Настроения и в самом деле не было. И всему виной тот поганый старик.

— Обедать будешь? — спросил Санчес, когда Кевин вновь вышел из своей комнаты.

— Нет. Вечером приду. Или утром… — Обувшись, Кевин вышел из дома.

На улице все так же ярко светило солнце, по небу неторопливо ползли редкие облака. Кевин замедлил шаг, раздумывая, куда бы ему направиться, потом решительно повернул налево.

Бар, куда он шел, находился в помещении бывшего винного погреба. Вина там, разумеется, уже давно не было, однако несколько огромных старинных бочек из настоящего дуба придавали заведению особый шик. Бар назывался «Клеопатрой». По словам Максима, хозяина бара, Клеопатра была знаменитой древней царицей, славившейся своей красотой. Не желая доставаться какому-то завоевателю, она предпочла смерть позору. Умерла она, как уверял Максим, тоже весьма необычно — позволила укусить себя ядовитому пауку. Может, именно поэтому на одной из стен бара был нарисован огромный черный скорпион.

Чтобы попасть в бар, надо было спуститься в подвал по узкой лестнице со старыми выщербленными ступенями, повернуть налево и пройти по длинному полутемному коридору. В конце коридора была установлена металлическая дверь, над ней блестел глазок видеокамеры. Знакомых посетителей хозяин бара впускал сразу, не дожидаясь, пока они начнут мучить кнопку звонка. Так было и на этот раз — когда Кевин подошел к двери, та уже открывалась, приводимая в движение электрическим приводом.

Бар был почти пуст. Оно и понятно, до вечера еще далеко. Максим откровенно скучал, сидя за стойкой в своем любимом вращающемся кресле, появление Кевина он встретил с нескрываемым удовлетворением.

— Привет труженикам! — поздоровался Кевин.

— Рад тебя видеть, — произнес в ответ Максим. Не вставая с кресла, протянул руку, Кевин пожал ее. — Как дела?

— Так себе, — подернул плечами Кевин. — Нет настроения.

— Это мы поправим. — Максим вынул чистый бокал, плеснул в него янтарной жидкости. — Вот, попробуй. Только вчера привезли. Вполне приличная штука.

— Попробую, — ответил Кевин, садясь напротив бармена. Опрокинув в рот содержимое бокала, побулькал его, потом проглотил. В ответ на вопросительный взгляд Максима пожал плечами. — Кислит что-то. И привкус какой-то есть.

— Привкус… — обиделся Максим, забирая бокал. — Много ты понимаешь.

— Ты спросил, я ответил… Карины сегодня еще не было?

— Не было, — отозвался Максим.

— Плесни-ка еще. — Кевин кивком указал на бутылку. — Может, я просто не распробовал…