Хранители времени. Интермедия

Капитан уставился в пол, за приступом кашля пытаясь скрыть рвущийся наружу смех. Кристанна потёрла виски и, не давая голове перегрузиться мудрёными мыслями о Хранителях, Госпоже, возмущении магического фона, дестабилизации политической обстановки в странах северного союза и прочих мелочах, задумалась, как поведать семье о своём… хмм… возвращении к истокам. Мама, конечно, возражать не будет (сама всегда была неравнодушна к эльфам), папа возразить не посмеет, но вот бабуля…

"Впрочем, о чём бабуля не знает, то её и не беспокоит!" — постановила гордая внучка троллины, без лишних церемоний повалила на пол своего бывшего и будущего мужа и принялась его целовать.

Ларвеор заметил, что взор полуэльфа заволакивает та же мечтательная муть, что глаза Сеи, и его холодное сердце сжалось. Когда Сивер оторвался от губ Кристанны (вызвав у неё чуть ли не истерику) и невинно спросил пришлых бардов: "Молодые люди, вы балладу исполнить можете?", капитан веско заключил: "Это конец" и зашарил в карманах в поисках успокоительной сигары. Оная была быстро найдена и столь же быстро отобрана бдительной Даней — единственной, от кого он готов был стерпеть подобное самоуправство.

Барды посовещались (Ларвеор стиснул кулаки на удачу), и из дырчатых ящиков по бокам помоста полились знакомые всем аккорды дивных эльфийских мелодий.

Капитан задумался, как без сигары сберечь то, что ещё осталось от его нервов.

Сивер запел.

Традиционные любовные баллады в его исполнении вполне могли сойти за оружие массового поражения.

~ *~* ~

— Милая, проснись, — ласково позвал Сивер.

— Мфррр… — сонно проворчала квартеронка.

— Солнышко, проснись, пора.

— Грррр…

— Криста!

— Птфффф…

— Ну, как знаешь. Госпожа Елгру-у-утт…

— А-а-а-а-а-а!!!!!

Кристанна подскочила чуть ли не на три локтя вверх и в один миг перешла из положения спя-положив-голову-на-плечо-Сивера в положение спрятавшись-за-спину-Сивера-и-упаковавшись-в-две-дюжины-щитов (больше не успела, а жаль), зажмурилась и истерически завизжала:

— Что?!! Где?!! Бабуля, я вовсе не!!! Это не я!!! Он сам!!! Я не хотела, я даже не думала… Только не бей его по лицу, пожа-алуйста?

Она запнулась на полуслове, открыла глаза и, обнаружив, а, вернее, не обнаружив рядом любимой бабушки, вскочила, одёрнула задравшуюся юбку и принялась орать на ухмыляющегося — ни стыда, ни совести! — Сивера. Встрёпанная, помятая, тяжело дышащая, в этот момент она жутко напоминала злющую ведьму, что живёт в дремучей чаще лесной и тушит в масле пухленьких розовых деток.

— Ах ты, гад эльфийский! Наглая остроухая морда! Тебе больше делать нечего, ondra?! Злопамятный, невоспитанный, самолюбивый свин… ещё и вредный к тому же…

Ларвеор изумленно качнул головой: он-то, наивный, считал, что скорее моря наполнятся кровью, а небо рухнет на землю, чем тролль начнёт ругаться прилично, но поди ж ты! Любовь-злодейка самых сильных подкашивает…

— Терпение, красавица моя, — проникновенно сказал полуэльф. — Я тебя разбудил, чтобы сообщил замечательную новость! Или ужасную, это как посмотреть, — подумав, добавил он. — И потому будет лучше, если ты посмотришь сама.

Кристанна, все ещё не на шутку сердясь, слегка расфокусировала взгляд.

— И что я должна уви… — Она потрясённо умолкла. — Это ведь не?.. — Сивер пожал плечами. — То, что я ду?.. — Сивер кивнул. — Колебания поля сни?.. — Сивер прищёлкнул пальцами. Мы скоро вы?.. — Сивер развел руками. — Эй, слушайте все! — радостно закричала квартеронка. — Сейчас будет последний аарт, и мы свободны как ветер в поле! Можем идти, куда захотите, хоть к самой… — она прикусила язык. — Ой.

Полуэльф привлёк её к себе и любовно пригладил встрепанные тёмные кудряшки.

— Sa largi't beonwed sa ngaulor'e enk, Sevarrial, — пробормотал он на высоком эллионе, которого как он думал, никто кроме Леориэль не понимает. Наивный… "Ты знал, с кем связываешься, Сивер", — уверенно расшифровала Дюжина.

— Лар, а это правда, что в старыну гонца, что прынасыл дурны вести, казнилы? — хмуро спросила Даня. Зикка и Фиораветти угрюмо закивали. Малинка выхватила у Ярока стерженёк и принялась яростно чёркать что-то на пергаменте.

Повисла тишина. Все застыли в исполненных трагизма позах. Богатырь Вася удивлённо потёр лоб. "Ещё один Хранитель родился", — почти весело заключил Ларвеор. С потолка посыпалась пыль, и тишину в зале прорезал еле слышный гул, похожий на тот, что бывает, когда гремлины поселяются в трубах центрального отопления. Раздалось застенчивое покашливание и успевший всем порядком надоесть голос прокричал:

— Я держу тебя под душем.

Ты визжишь — приятно слушать!

Нервы режет словно ток…

Ох, не любишь кипяток!