Хранители жемчужного жезла

Лаурин неловко шевельнулся. Его тело было теперь не более чем оболочкой, опустошенной и почти лишенной жизненной энергии. С трудом ему удалось восстановить дыхание и пульс. Кровь, в течение минуты стывшая в жилах, медленно и неуверенно пришла в движение и снова потекла по нескончаемому кругу. Жизнь возвращалась к королю гномов.

Он с трудом поднялся, непроизвольно огляделся — нет ли поблизости ужасных ледяных воинов… Но потом сознание медленно вернулось к нему, и мозг начал анализировать ситуацию. Реальность была бесконечно опасней, чем объятие мрачного химиза. Кроме того, ужасные ледяные воины просто растаяли бы от здешней жары, как снеговики под весенним солнцем, пали в этом пылающем аду земных недр.

Лаурин знал, что опасность и риск велики, но призом стало бы господство над миром Голубой планеты.

Союз магов

Овангар поднес руки ко лбу и сердцу в традиционном приветствии Туландероны:

— Уважаемый друг, я рад, что мы познакомились и что ты испытываешь ко мне доверие как к собрату.

Клининг благодарно поклонился.

Овангар продолжал:

— Но я хотел бы быть честным по отношению к тебе. Выслушай меня, пожалуйста. Король Оберон сильно обеспокоен. Он подозревает, что ваше внезапное появление в нашей стране не что иное, как запланированное вторжение чуждой силы. Уважаемый друг, я знаю, что подозрения Его Величества абсолютно беспочвенны, и скажу, Клининг из Ольгурсама, что доверяю тебе целиком и полностью…

— Ретсием Овангар, друг мой, — Клининг тактично не заметил смущения канцлера, когда назвал его высоким титулом Туландероны, — выслушай меня, я все тебе объясню.

Иллантину было ясно, что внезапное появление крохотных гномов в разных местах Объединенного Королевства фей и духов идет в разрез со всеми правилами международной дипломатии, которых, кстати, придерживаются даже люди, и должно вызвать большое недоверие. Он сердился на себя за необдуманное и более чем убогое объяснение: что-то насчет того, что крохотные гномы заблудились во время поездки в отпуск. Если бы на его маленький остров-континент вдруг с неба посыпались феи, эльфы и духи… Уж он бы поднял тревогу прежде, чем первый эльф коснулся земли. Не удивительно, что Оберон переполошился: его правление и без того казалось достаточно проблемным.

Клининг, обладая повышенной чувствительностью Посвященного, ощутил сильное негативное энергетическое напряжение между королем фей и королем гномов. Когда во время необузданной и бестактной выходки Оберона, желавшего вскрыть Жемчужный ларец, Кирмас Лингардский и Лаурин обменялись взглядами, Клининг почти физически ощутил угрозу: здесь готовилась великая подлость. С содроганием он заметил вспышки смертельной ненависти в холодных глазах лингардца.

Клининг подробно сообщил Овангару о крохотных гномах с большими круглыми голубыми глазами и огромными красными колпаками. Он рассказал о своей родине и о том, что они много-много столетий безмятежно и счастливо жили на своем острове-континенте, пока в один прекрасный день, когда необычайно благоприятная летная погода повлекла в небо даже стариков и детей, весь народ был внезапно подхвачен невероятным ураганом и разметан по всему миру. Потом он поведал о Прорицании, рассказав только про Священный Жемчужный ларец, но не про его содержимое — могущественный Жемчужный жезл. Он был тронут тем, как озабоченно и серьезно канцлер фей отреагировал на Прорицание. Потом он рассказал, как они дали своему камарину священную клятву не открывать ни единому живому существу, что скрыто в Ларце. Овангар смертельно побледнел, когда иллантин поведал ему, что Священный жезл Урании однажды будет разрушен невоздержанностью и глупостью короля фей и лишь герой с чистым сердцем в состоянии спасти порядок в мире, поскольку лишь ему дано сломать семь печатей Жемчужного ларца. Если герой не найдется к тому моменту, когда Хрустальный жезл короля фей разрушится, последует закат всех миров.

— А кто еще может открыть Ларец? — спросил канцлер фей и эльфов беззвучно и подавленно.

— Никто! Сами боги не смогут спасти святотатца, который попробует это сделать: он немедленно умрет. Но самое ужасное то, что он безвозвратно попадет под власть темной Силы и его душа будет потеряна навсегда.

Несмотря на столь мрачные перспективы, канцлер не мог удержаться от вопроса:

— А Творение столь же прекрасна, как рассказывают в легендах? — Голос его был полон благоговения.

— Наш король говорит, да. Он единственный удостоился чести увидеть ее.

— Много бы я дал за то, чтобы быть на его месте, — вздохнул канцлер фей.

— Да… — голос иллантина звучал так же меланхолично.

Овангар внутренне подобрался и прогнал одолевавшие его страхи. Теперь он снова был могущественным канцлером, великим, опытным чиновником Объединенного Королевства фей и духов.

— Благодарю тебя за искренность, ретсием Клининг.

Он поклонился, выразив маленькому магу свое высочайшее уважение особым приветствием Туландероны. Иллантин ответил таким же поклоном.

— Я доверяю тебе и считаю тебя своим другом и братом.

Лицо Овангара вспыхнуло: