Хранительница

– Мы постараемся их не касаться. Но и сидеть без дела не в наших правилах, когда на собратьев в любой момент могут напасть. Сейчас мы сходим в Гайртон, соберем самых сильных магистров и мастеров, в ком до сих пор я был полностью уверен, но на всякий случай каждого проверим еще раз и создадим из них штаб. Переведем город на военное положение, усилим защиту, разделим молодых магов и старших учеников на отряды и отправим патрулировать окраины. Бензор выдаст им защитные артефакты из неприкосновенного запаса, а Вельтон объяснит, чего следует ждать от черного мага. Миралина возьмет пятерку молодых магов и отправит в Гардез, пусть организуют там дежурство. Арвис с Лабертом остаются охранять Леаттию, а мы к ночи вернемся и приведем сюда всех свободных мастеров. Пора им начинать устраиваться на новом месте.

– А я? – послушно поинтересовалась Санди, но ее взгляд отчетливо говорил, что в душе магиня далеко не так покладиста, как пытается показать.

– Но ты же не оставишь Леаттию в одиночестве? – так же мягко осведомился ее муж.

– Меня можно и оставить, – еще более кротко сообщила Леа, глядя на них невинным взором младенца, вздохнула и с огорчением добавила: – Я посижу в своих комнатах, хотя мне разрешено пригласить вас в одно место.

– Если в то, куда мы никак не попадем, – мгновенно откликнулся Бензор, и по его загоревшемуся взгляду все поняли, на что он намекает, – то я добровольно останусь тебя караулить.

– А я все равно пойду с вами, – виновато покосившись на невесту, честно признался Арвис. – Тут безопасно, а там помощь сильного магистра может оказаться очень кстати.

– И я с тобой, – твердо сообщила Ирсана. – Мы пока напарники.

– Значит, сейчас все идем переодеваться в походную одежду, – не стал при друзьях спорить с упрямицей Эгрис, – и собираемся в гостиной Леаттии.

Подхватил жену под руку и утащил в портал.

Следом за ним дагорец увел Леа и, едва оказавшись в ее покоях, крепко прижал любимую к груди и заглянул в глаза:

– Ты не сердишься?

– Ничуть. Если бы ты покорно остался пить со мной взвар, то это был бы не Джар, а кто-то, мне незнакомый.

– Звездочка моя…

Несколько минут они самозабвенно целовались, и, когда маг с сожалением отстранился, помня о необходимости переодеться, хранительница, жарко краснея, вдруг произнесла слова, какие он даже не ожидал услышать:

– Арвис, дракон в третий раз тонко упрекнул меня за пренебрежение его советом… ведь ты уже мой муж.

– Звездочка моя!.. – снова ринулся маг к любимой. – Это только ради твоего спокойствия! Ты даже не представляешь, каким усилием я заставляю себя по вечерам уходить из твоей комнаты.

– Ты думаешь, меня заденет чье-то злое шипение? – искренне изумилась Леаттия. – Я за пять лет научилась не обращать на них внимания. И кроме того, мы же не будем всех посвящать…

– Я догадался, – счастливо бормотал дагорец, осыпая ее нежными поцелуями, – ты придумала хитроумный способ заставить меня отказаться от прогулки в Гайртон.

– Все неправильно ты понял, – сгорая от смущения, отшутилась хранительница. – Это коварный способ заставить тебя поскорее вернуться.

Расстаться им все-таки пришлось. Арвис хорошо знал, какое любопытство сжигает сейчас его друзей, и потому, не желая встретиться с ними в дверях и выдать взглядом счастье, все жарче разгоравшееся в его душе, ушел в свою комнату порталом. Но пока торопливо переодевался и прятал на груди и по карманам самые сильные амулеты, неотступно был мыслями и сердцем с ней, со своей светлой и храброй звездочкой, вдруг ставшей самым святым и ценным из всего, что у него когда-либо было в жизни.

Леаттия тоже бегом кинулась в спальню, но не переодеваться, а посмотреть в зеркало на пылавшие от стыда щеки. Никогда раньше она даже предположить не могла, что может добровольно сделать мужчине такой откровенный намек и не сгореть на месте. Хотя давно знала, что однажды придется остаться с Кайором наедине в супружеской спальне, но старалась об этом не думать, ведь не вспоминают люди весенним ясным утром про осенние дожди и слякоть?

Но Арвис – не Манрех, нельзя даже близко сравнить ее прежнюю, подстегнутую заклятием глупую восторженность с той огромной нежностью и безмерным доверием, которое она испытывает к дагорцу. Возможно, в этом опьяняющем чувстве пока не хватает огня, но как можно сказать об этом с уверенностью, если еще никогда не ощущала ничего похожего на то жаркое влечение, которое светится в глазах ее любимого?

– Леа, к тебе можно? – постучала в дверь Миралина.

– Да, – отозвалась Леаттия, пытаясь запудрить предательский румянец.

– Позволь мне? – понаблюдав за ее действиями, деликатно предложила целительница, шагнула ближе и мягко провела по щекам герцогини ладонями.

Словно прохладными льдинками, мгновенно вернувшими ясность мыслей и покой в душе.

– Спасибо, – благодарно вздохнула Леа и вдруг неожиданно для самой себя, снова краснея, призналась: – Я сказала Арвису, раз дух уже соединил наши судьбы, то незачем лгать самим себе и расставаться…