Хранительница

— А этого приблудка, девайте куда хотите. Это брат дурак был, подбирал кого ни попадя. А на мне, где сядешь, там и слезешь. Понятно? — он поднес к моему лицу указательный палец.

Спокойно, только спокойно. Но у меня внутри начиналась гневная дрожь, еще чуть-чуть и я взорвусь. Жирная мамаша стала хватать Лину толстыми руками и разворачивать в разные стороны, рассматривая.

В это время столичные ребята, слыша, что назревает скандал, поднялись со своих мест и встали за нашими спинами.

Лина с ужасом смотрела на Марка и из её больших глаз покатились слезы. Она понимала, что их разлучают. Берут только её и возможно, она никогда больше не увидит своего брата. Марк смотрел на Лину сухими глазами, не моргая. На его лице было отчаяние. Но что мог сделать маленький ребёнок, против толпы взрослых.

Я смотрела на эту сволочную парочку и начинала дико их ненавидеть. Разве смогут они полюбить детей, как я об этом мечтала? Не в эти руки я бы хотела отдать детей. Нужно что-то срочно предпринять!

— По новому закону Ваарии, запрещено разлучать кровных братьев и сестёр — как можно спокойнее сказала я.

Мужик подскочил ко мне, скривив рот:

— Это когда это такое придумали? Не слышал о таком! Ублюдка не возьму!»

Я повернулась на Чернявого, посмотрела на него умоляющим взглядом. Ну, пожалуйста, подыграй мне. Он смотрел мне в глаза, затем спокойно отвел их на толпу, кивнул головой и сказал:

— Есть такой закон — и снова посмотрел на меня.

«Спасибо» — прошептала я одними губами.

Тут к мужику подскочила его жена, поставив руки в жирные бока и еще больше прищурив глаза:

— А чего это мы должны всех брать. Он нам не родственник. Ещё эту вырастить надо, пришла голая практически. Где я ей столько добра наберусь? Аааааа?

— Девочку зовут Неолина, все их селение выжгли Дикие. О добре речи не было, дети спаслись чудом — пыталась достучаться я до их разума.

Только такое ощущение, что стучаться там некуда. Мужик подскочил к Марку, схватил его за руку и встряхнул

— Есть наверно родственники у тебя, а? Мать не сказывала что ли? Вот дрянь такая! Влезла в порядочную семью и приблудыша с собой привела. А я теперь воспитывай, да? — орал мужик, продолжая трясти мальчика.

Марк в отупении хлопал глазами, не в силах произнести хоть слово.

Так, пора прекращать этот балаган!

— Убери свои руки, мразь! — я отодрала его потную ладонь от Марка.

— Или берёте двоих или никого! — довольно громко сказала я.

Я уже не сомневалась, что дети там не останутся. Мамашка радостно ухватила за мою фразу:

— Никого не берём. Еще неизвестно, наша ли девчонка, может тоже нагуляла. Чо это мы должны всяких растить. Да? — она повернулась к мужу.

— Да, докажите сначала, что девчонка моего рода. Не похожа она на нас — он схватил Лину за лицо, всматриваясь в её черты. У неё текли слёзы непрерывным потоком.

Спокойно. Я глубоко дышала через нос, сжав зубы. Главное- не сорваться. Они должны прилюдно отказаться от них.

— Все слышали? Эта семья отказалась принимать детей на воспитание — сказала я громко.

— Да ты! — подскочил ко мне мужичонка — Опозорить меня хочешь? Да я уважаемый ваарец. Меня тут все знают. Я законы соблюдаю.

— Да или нет? — повторила я.

— Нет, не берём — громко сказала жирная мамашка.

Тут раздался голос Чернявого:

— Я, Реммир дер Леммин, являясь главой охраны рода Хранительницы и властью, данной мне, принимаю ваш отказ от детей.

Я облегченно выдохнула. Подошла к Лине, села на корточки, вытерла её лицо и прижала к себе.

— Всё хорошо. Мы идем в столицу.

Взяв ее за руку, подошли к Марку. Одной рукой прижала его голову к себе. Мы начали разворачиваться, чтобы уйти. Тут ко мне подбежал несостоявшийся папаша. Он очень сильно сжал мою левую руку, разворачивая к себе. Да что же ты никак не уймешься-то?

Тут моё терпение закончилось. Я быстро освободила правую руку и с разворота ударила его в лицо. Раздался хруст. Он с воем схватился за лицо, сквозь пальцы начала сочиться кровь. А я не смогла удержаться и пнула его со всей дури между ног. Это тебе от меня бонус, чтобы такие как ты больше не размножались. Его жена побежала ко мне с желанием вцепиться в волосы

Я резко выбросила руку вперед со словами

— Замри, скотобаза! — она от неожиданности действительно замерла

А я продолжила:

— Вы недостойны воспитывать этих детей. Таких детей судьба посылает в награду, вы такую награду не заслужили.

Я развернулась и быстро увела детей. Чем ближе мы подходили к нашему лагерю, тем сильнее меня начинало трясти. Игнат шёл рядом, сжав руки в кулаки. Я едва успела дойти, как расплакалась. Закрыв лицо руками, ревела захлёбываясь от соленых слез. Господи, какие они сволочи. Разве так можно? Как вещь — «возьмём не возьмем». Мне было обидно за детей, и своё сиротское детство припомнила.

Лина сидела слева и гладила меня по голове, Марк — справа, схватившись за мой рукав. Вот я дура! Мне их нужно успокаивать, а тут наоборот. Я убрала руки от лица, руками обняв их крепко-крепко. И услышала робкое:

— Рита, а можно ты нас возьмешь? — и замерла. Она озвучила моё самое потаённое желание, которое я с трудом гоню от себя прочь.