Хранительница ароматов

Наконец отец согласился. Он достал книжку в кожаном переплете, со столбиками цифр, и аккуратно добавил к списку еще одну. Затем повернулся к стене с ящичками, обдумывая, какой выбрать.

– Там, наверху, – сказала я, указывая на флаконы, запечатанные красным воском.

Истории всегда начинаются в верхней части страницы.

Когда-то мой отец соорудил высокую лестницу и теперь поднялся по ней почти до потолка, потянулся к ящичку и вытащил флакон. Спустившись, он осторожно сломал печать. Я слышала, как стекло скреблось о стекло, когда он вытаскивал пробку, затем шорох бумаги, когда он разворачивал ее. Поднеся гладкий белый квадрат ближе к носу, он глубоко вдохнул и записал в блокнот еще одну цифру.

Я невольно подалась вперед. Отец поднял глаза и улыбнулся, протягивая мне листок.

– Вот, – сказал он. – Вдохни, но не слишком глубоко. Пусть запах сам себя представит.

Я сделала, как он сказал. Напрягла грудную клетку, стараясь дышать неглубоко, и почувствовала, как щекочущие нос струйки аромата ускользают и теряются в завитках моих черных волос. Ощутила запахи костров, разведенных из незнакомого мне дерева; земли, более сухой, чем я когда-либо встречала; влаги, готовой вырваться из столь необычных облаков в небе, что я таких раньше и не видела. Пахло ожиданием.

– Теперь вдохни глубже, – сказал отец.

Я вдохнула и провалилась в аромат, как Алиса в кроличью нору.

Позже, когда бутылочка была закупорена, запечатана и водворена обратно в ящичек, я повернулась к отцу, все еще чувствуя остатки аромата, настойчиво витавшего в воздухе.

– Расскажи мне его историю, – попросила я. – Пожалуйста!

– Хорошо, жаворонок, – согласился отец. Он сел в большое кресло, а я устроилась рядом с ним. Огонь потрескивал в дровяной печи, мир снаружи был спокоен.

– Во времена забытых тайн, Эммелайн… – начал он, и ритм его речи обволакивал меня, как стихотворение, а слова казались сделанными из шоколада.

Во времена забытых тайн, Эммелайн, жила-была прекрасная королева, заточенная в огромном белом замке. Никто из легендарных рыцарей не мог спасти ее.

– Принеси мне запах, который разрушит стены, – попросила она храброго юношу по имени Джек…

Я завороженно слушала, а запахи тем временем находили свои тайные укрытия в трещинах половиц, в словах рассказа и в дальнейшей моей жизни.

Охотник за запахом

После этого я каждый день спрашивала:

– Пожалуйста, мы можем открыть еще один?

В конце концов он уступал, но не так часто, как мне хотелось бы.

– Флаконы защищают бумагу, – говорил он. – Если мы будем открывать их слишком часто, запах исчезнет.

Для меня это выглядело бессмыслицей. Запахи были как дождь или птицы. Они уходили и возвращались обратно. Они рассказывали вам свои собственные истории, сообщая, что прилив был низким, или когда была готова овсянка, или что яблони вот-вот зацветут. Но они никогда не оставались.

Однако, даже будучи маленьким ребенком, я понимала, что эти ароматические бумажные листочки были другими, какими-то волшебными, наверное. Они удерживали целые миры. Я могла распознать лишь их небольшую частичку – запах плода, но более насыщенный и сладкий, чем все, что я когда-либо пробовала. Или животное, самое ленивое из тех, кого я когда-либо встречала. Многие запахи были совершенно чужими – резкими и быстрыми, мягкими и тревожащими.

Я мечтала погрузиться в эти миры, чтобы понять, что заставляет их пахнуть. Еще больше мне хотелось быть Джеком – охотником за запахами, героем отцовских рассказов, скользить под сенью мокрых джунглей и взбираться на вершины гор, чтобы уловить аромат одного крошечного цветка.

– Как ему это удалось? – спросила я у отца. – Как Джек нашел эти запахи?

– Следуя за ним, – улыбнулся он и многозначительно постучал меня по носику.

Я задумалась.

– Как это возможно? – наконец спросила я.

Отец снова улыбнулся.

– Просто не стой у него на пути.

Мне было не совсем понятно, что он имел в виду, но с тех пор я изо всех сил старалась, чтобы мой нос вел меня, и послушно следовала за ним. Я задирала его каждый раз при смене погоды, а затем изучала запах земли, чтобы понять, как она реагирует. Аромат морской соли постоянно кружил в воздухе, но, вдохнув глубже, я замечала, что он становится насыщеннее, когда разбиваются волны. Я уловила аромат яркой зелени, проходящий сквозь дугласовы ели, как водопад, и проследила за ним до бриза, который пронесся по верхушкам деревьев, задевающих друг друга иголками.

Каждый день на рассвете я спускалась с чердака, полная решимости найти все запахи, какие только смогу.

– Ты мой будильник, – шутил отец, услышав грохот моих шагов на лестнице. – Мой утренний жаворонок.