Хранительница ароматов

После этого каждый день, как только заканчивались поиски пищи, садоводство или мои уроки, мы с Клео отправлялись в путь. Сначала я держала ее на веревке, но вскоре стало ясно, что она четко следует за мной. Вернее, она всегда шла впереди, но не более чем на четыре шага, постоянно оглядываясь, чтобы убедиться, что я рядом.

Мы играли в игру, отслеживая каждую тропинку на острове. Встречались настолько заросшие, что раньше я их попросту не замечала. Казалось, теперь мы нашли все, но однажды обнаружили небольшое углубление в зарослях кустов салала, которые образовали между деревьев большое зеленое море. Обычно пролезть сквозь их жесткие ветви было невозможно без мачете, но здесь, видимо, когда-то все-таки прокладывали тропинку, и намек на это был виден в той щели в передней линии.

Толстая шкура Клео не боялась заостренных листьев, а ее ноги уверенно ступали между корней. Она легко пробиралась сквозь заросли, и казалось, что тропа буквально открывалась за ней. Я спешила следом, опасаясь, что кусты снова сомкнутся и мы никогда не найдем дорогу домой, но Клео была полна решимости, а я никак не могла повернуть назад без нее.

Через некоторое время послышалось, как вдалеке вода бьется о камни. Волны звучали резче, совсем не так, как мягкий плеск прилива на песке нашей лагуны. Мы с Клео протолкнулись сквозь последний массив зелени и очутились на выглаженной ветром голой площадке скалы около десяти футов шириной. Медленно приблизились к ее краю и уставились на бесконечное небо вокруг, огромную череду островов и прозрачную воду далеко внизу.

Моим глазам еще никогда не приходилось преодолевать такое расстояние. Я не знала, что делать со всем этим пространством. Мне казалось, что оно может протянуть руку, схватить меня и унести с собой. Я попятилась, шаг за шагом, пока мои ботинки не ударились о сырое, мокрое дерево. Оглянувшись, увидела скамейку, приютившуюся на самой опушке леса и сильно потрепанную дождем и временем.

«Беглец», – подумала я.

Наклонившись, прикоснулась к ее рассыпающейся поверхности, задаваясь вопросом, что привело человека на это открытое место, почему он сидел здесь и смотрел на то, что оставил. Что же там было?

Мы с Клео долго стояли на этом утесе, прежде чем вернуться к хижине. Я не сказала отцу о нашей находке, опасаясь, что он не отпустит меня обратно на утес. Не представляла, что и думать об этом месте, учитывая тот факт, что мой отец никогда не приводил меня сюда. Почему-то казалось невозможным, чтобы он не знал о его существовании. Мой отец знал все.

После этого мы с Клео стали ходить на утес почти каждый день, и со временем страх уступил место любопытству. Я приносила с собой обед, и мы вместе ели, садясь все ближе и ближе к краю понаблюдать за большой водой. Иногда мы видели кита, или сияющую флотилию дельфинов, или коричневые бревна, которые издалека выглядели так, будто плывут самостоятельно и целенаправленно. Иногда мимо проносилась моторная лодка, рыча, как гигантское разъяренное насекомое. Я знала об этих вещах только по картинкам из книг моего отца или из сборника сказок. Там, на утесе, границы между разными книгами размывались. Я пряталась от лодок, уверенная, что в них пираты.

Но однажды увидела рыжеволосого мальчика, стоявшего на корме рыбацкой лодки. Он выглядел совсем юным, возможно, моего возраста. Всю следующую неделю мы с Клео приходили каждый день, но мальчик больше не появлялся. Это заставило меня задуматься – где же его дом?

В тот вечер за ужином я спросила отца:

– Почему мы здесь, папа? Почему на нашем острове нет других людей?

Отец отложил вилку.

– Люди лгут, Эммелайн, – произнес он, – а запахи – никогда.

Он, кажется, думал, что это все объясняет.

– Все люди? – упорствовала я. – А как же Джек?

– Даже Джек, – бросил отец, и лицо его так потемнело, что расспрашивать дальше не хотелось.

Но именно тогда я поняла, что никогда не расскажу отцу о тропе, ведущей к утесу. У него есть свои секреты, а я имела право на свой.

Время шло. Приближалась еще одна весна. Мне исполнилось двенадцать, мои ноги и руки росли, как молодые деревца, сильные и стройные. Когда мы ходили к лагуне, я уже могла ловить моллюсков, стреляющих вверх водяными брызгами: сама раскапывала песок и находила дожидающиеся там раковины. Умела разводить костер с помощью сверла с дугой и куска сухого мха, а острым ножом могла выковырять моллюска из раковины быстрее, чем вы успели бы сосчитать до двух. Моя корзина для фуража всегда была полна, как у отца, и все чаще я наполняла ее самостоятельно, возвращаясь с Клео после приключений в лесу.