Хранительница Дворцового сада

И вспышка в тот же миг! Ослепительная, жаркая. Я пыталась прикрыться, но такое я не умею совсем… Если б не Гиллеврей, не знаю, что бы со мной было.

Ничего… мне-то ничего, даже толком не обожгло. Я почувствовала жар на коже, но словно просто у открытой духовки постояла. И все…

И звук падающего тела за спиной.

- Эйдан!

Вот тут перепугалась не на шутку.

Мы с Мором кинулись к нему.

Он лежал, все еще пытаясь закрыться руками, но толку от этого… Его амулет выгорел насквозь. Рукава обгорели, свисали ошметками, расползаясь…

- Живой! – Гиллеврей быстро осмотрел его. – Дышит. Ничего, жить будет. Его оглушило… ничего, я видел такое. Только больше никакой магии здесь!

Да какая уж магия?!

Меня просто трясло.

Потом по этим бесконечным узким коридорам Гиллеврей тащил Эйдана к выходу, пригибаясь, протискиваясь с трудом. Я плелась за ними на подгибающихся ногах.

- Я сам им все объясню, - сказал мне Гиллеврей. – Это случайность, оно само выскочило оттуда и потянулось к тебе. Поняла. Эйдан подтвердит, когда придет в себя. Ты ничего не бойся.

- С ним ведь все будет хорошо?

- Будет, - Гиллеврей обернулся ко мне. – Волнуешься за него?

Волнуюсь.

* * *

Не знаю уж, что он им наплел, но мне не задали ни единого вопроса. Меня словно не замечали. Я наблюдала, как вокруг Эйдана собираются врачи… маги-целители, по большому счету, для королевской семьи все только самое лучшее… заклинания, мази, наложение рук… суета. Но по обрывкам фраз, которые я слышу – понимаю, что принц хоть и без сознания, но опасности для жизни нет.

Меня не выгоняют, я тихо сижу в уголке и смотрю. Словно призрак, словно меня и нет.

Доннал стоит у постели сына, белый как полотно, обхватив ладонью подбородок, в глазах мрак. Когда Эйдана переворачивают, чтобы осмотреть спину, его голова безвольно мотается в сторону, я вижу, как по щеке короля течет одинокая слеза. Как бы там ни было, и что бы он ни говорил, но сын ему дорог.

И мне немного стыдно, ведь, от части, все это из-за меня… Я поддалась на уговоры.

Потом все уходят, оставляя с Эйданом лишь пожилую сиделку. Мы втроем…

Я тоже могла бы уйти в свою спальню, но не могу. Не хочу оставлять его одного.

Сижу там, у окна…

Вечером Гиллеврей приносит мне ужин.

- Как ты? – тихо говорит он. – О тебе все забыли, но я принес поесть. Голодная? Давай, тебе тоже нужны силы.

Я только качаю головой, что-то аппетита совсем нет.

- Не вини себя, - говорит Гиллеврей. – Ты ни в чем не виновата, у тебя не было выбора. С ним все будет хорошо, его оглушило магией, но это проходит, нужно лишь день-два полежать. Так бывает. Не переживай. Может, хоть поумнеет… хотя вряд ли…

Грустно улыбается мне.

К ночи у Эйдана поднимается жар. Он мечется из стороны в сторону, что-то бормочет, но я не могу понять слов. Кажется, он зовет кого-то, едва не плача, просит прощения… Я не понимаю. Сначала он шепчет так тихо, что не понять. Потом все громче, настойчивее. Мы с сиделкой осторожно обтираем его холодной водой.

Но это не прекращается.

- Нив! – зовет Эйдан. – Нив, где ты! Нив… Нив, прости меня… я не хотел… Нив…

Без перерыва. У него горячий лоб и горячие руки.

Я беру его за руку, глажу осторожно… левую, правая вся в повязках, там ожоги…

- Тише, тише, - пытаюсь успокоить я. – Все хорошо. Все хорошо, Эйдан.

Он чуть затихает, потом начинает снова.

- Нив… я не хотел… прости меня… я… мне не стоило… я не знал... я не смог… Нив…

Мне хочется плакать, потому что я не понимаю, чем могу помочь, и время тянется бесконечно. Что же там произошло у него, что до сих пор не дает покоя? Это из-за нее он не смотрит на меня?

В какой-то момент, потянулась, убрать мокрые волосы с его лба, дотронулась… поняла, что Эйдан на меня смотрит.

Почти осознанно, и улыбается.

- Нив, - благоговейным шепотом говорит он, голос хриплый. – Ты здесь? Со мной? Это ведь ты, да?

Я растерянно смотрю на сиделку, она кивает мне.

Сейчас лучше согласиться, ему все равно ничего не объяснить, он бредит.

- Да, - говорю я, голос подводит, едва не срывается. – Я здесь, все хорошо.

- Это ведь ты?

- Я. Тебе нужно поспать, Эйдан.

- Прости меня, я ведь не хотел, Нив. Я не думал, что так выйдет.

Он говорит это с такой тоской и такой надеждой, что у меня разрывается сердце.

- Я знаю. Все хорошо, - я тихонько глажу его лоб, беру за руку. – Я с тобой. Тебе нужно поспать, закрывай глаза.

И мне немного страшно, когда он так смотрит и так говорит со мной. Я не понимаю что делать.

Но он послушно закрывает глаза.

- Я так скучаю по тебе, - говорит еще.

- Я с тобой, - вот тут голос подводит окончательно, я почти всхлипываю. Не понимаю…

- Я люблю тебя, - говорит он и улыбается.

И затихает.

Сначала мне даже страшно от этой тишины, я сижу, держу его за руку, ловлю каждый вздох. Боюсь, что он перестанет дышать, что уйдет к ней… мне почему-то кажется, что эта Нив умерла. Я сижу и не отпускаю его…

Но он дышит спокойно и ровно. Может быть, решил, что она теперь с ним, успокоился… не знаю.

Потом сама ложусь рядом. Я ведь его жена, я имею право. Слушаю, смотрю, как поднимается и опускается его грудь в такт дыханию.

И почти незаметно засыпаю сама.

Глава 6. О тайнах прошлого и о настоящем