Хранительница его сокровищ (СИ)

Нападающие откатились немного, теперь спереди на дороге никого не было, все сосредоточились с хвоста их колонны. Там сбоку был какой-то небольшой лесок, откатились куда-то туда.

К ним с Тилечкой приблизился Сокол.

— Госпожа моя, вы в порядке?

— В полном, — заверила Лизавета.

Сырость не считается.

— Тогда слушайте, — он подозвал остальных, и оказалось, что Серафино, ещё совсем недавно невредимый, лежит на шее коня и судорожно хватается за гриву. — Брат Василио, ты здесь?

— Здесь, где ж мне ещё быть? — откликнулся тот.

— Берёшь Серафино, Мартелло, Джованни на всякий случай, и госпожу Элизабетту с Тилечкой. Ты говорил, что есть какое-то укрытие не очень далеко отсюда?

— Да, был такой каменный сарай, пастухи строили.

— Встречаемся там. Мы добьём этих, — Сокол кивнул на шевелящуюся под деревьями тьму, — и догоним. Ступайте.

Подъехал вплотную к Огоньку, взял Лизавету за руку.

— Удачи. Мы обязательно увидимся.

— И вам удачи, — закивала она. — Ждём вас. Вы победите.

— Иначе и быть не может, — усмехнулся он. — Отправляйтесь!

В этот момент дождь припустил, как сумасшедший, и им только и оставалось, что со всех конских ног устремиться прочь. И утром никто про этот сволочной дождь не думал, поэтому вещи не закляты от сырости. Но хрен с ними, с вещами, только бы обошлось, только бы они победили!

Если бы Лизавете сказали, что она рискнет скакать галопом под ливнем по мокрой к хренам дороге, она бы посмеялась. Однако же вышло именно так. И ни черта не видно в темнотище, как брат Василио разглядит этот сарай?

Они скакали, скакали и снова скакали. И слава Огоньку, что молча делает всё, что нужно. Когда вокруг сражаются — стоит смирно. А когда нужно утекать — несется галопом.

— Здесь, — раздался приглушённый дождём крик брата Василио.

Слева от дороги, в поле, и впрямь что-то темнело. Они свернули туда, Джованни сотворил пару магических огней и осветил небольшое здание без окон. У него не было половины передней стены, а в остальном оказалось ничего себе. Внутри было костровище и немного сена.

Под крышей Лизавета сползла с седла на землю, поблагодарила Огонька за неоценимую помощь и обещала ему что-нибудь вкусное как только, так сразу. Мартелло обнаружил у стены что-то вроде коновязи, так он сказал, и быстро привязал туда всех коней. С ними ещё были три вьючных лошади, их тоже расседлали и привязали.

Брат Василио помог уложить на кучу сена снятого с седла Серафино. Тилечка принялась расстёгивать ему дублет, а Джованни светил. То есть, подвесил над ними несколько магических шариков, стало светло.

Серафино был бледен и морщился. Оказалось, его недурственно проткнули.

Лизавета огляделась и попросила брата Василио заняться пока костром. Он согласился, добыл из какого-то тюка ведро и отправил Мартелло за водой — мол, река рядом. Тот вернулся минут через пять с полным и подтвердил — да, рядом, так и есть. Тилечка пошла мыть руки, Лизавета одобрила — правильно, нечего грязными руками в открытую рану лезть. Девочка ещё потом попросила Джованни обработать их ей каким-то магическим образом. Он не знал, как это, она объясняла в стиле «вот эту хреновину вон туда», а Серафино поругивал их потихоньку, чтобы шевелились.

Лизавета села рядом с мальчиком и взяла его за руку с непострадавшей стороны.

— Серафино, всё хорошо. Тилечка правильно делает, если она станет обрабатывать твою рану грязными руками, то будет только хуже. Она хорошо умеет всё делать, её госпожа Агнесса научила. Сейчас тебе помогут.

— Ой, да что вы, госпожа Элизабетта, я так, просто, мне совсем не больно, — смутился тот.

Тилечка с продезинфицированными руками разрезала на Серафино рубаху и открыла место повреждения. Лизавета подумала — и не стала любопытствовать. Знает девочка, что делать — и умница. А девочка, похоже, знала — покрикивала на Джованни, чтобы нашёл какой-то тюк, в котором должен быть перевязочный материал — пропаренные тряпки. И поживее, поживее.

Тем временем у брата Василио уже кипятилась вода.

— Может, сообразим насчёт поесть? Вы не знаете, что у нас есть из продуктов? — спросила Лизавета.

Приедут голодные. Да хоть какие, только бы приехали. Эх, почему она не боец?

— Да почти всё, господин Астальдо без поклажи ускакал. Давайте посмотрим.

Они посмотрели. Разворошили весь багаж, но нашли хлеб, крупу на кашу, копчёности, чтоб ту кашу заправить, сливочное масло в магическом контейнере, сыр. Бутыль с вином. И раскладные стулья.

И когда в их сарай ввалились вместе с конями грязные, мокрые и совершенно замученные остальные трое, Тилечка при помощи брата Василио завершала перевязку Серафино, Джованни поддерживал магический костёр — дров было мало, и они уже кончились, Мартелло резал лук и копчёную грудинку, а Лизавета командовала и мешала ложкой в котле. И подумывала, кого бы послать ещё за одним ведром воды.

А потом бросила ложку, метнулась ко входу и без стеснения повисла у Сокола на шее.

3.22 Лизавета роется в чужих вещах

— Госпожа моя, — он обхватил её и привалился к мокрому боку Урагана. — Вы целы. Мы все целы. Более или менее. И это хорошо. Но я мокрый.