Хранительница. Меч Дракона

Внезапно бухтение кончилось, и я увидела, как мой друг и товарищ отползает от меня задом наперед, стараясь оказаться как можно дальше. Дакк, уже не в силах сдерживаться, в открытую покатывался со смеху. Именно он, захлебываясь от смеха, и разъяснил мне, что колорог — это такое парнокопытное, их самки во время брачного периода оглашают все окрестные леса непередаваемым утробным ревом.

— Ну все! Вы меня достали! Индейцы выходят на тропу войны. Сейчас буду снимать скальпы. — С этими словами я сделала зверскую рожу и кинулась на друзей, потрясая первой попавшейся под руку веткой наподобие индейского копья.

Ребята кинулись врассыпную, громко хохоча, в полной уверенности, что я одна их догнать никак не смогу. Не тут-то было! Откуда ни возьмись, рядом со мной материализовался Прошка, и наши шансы уравнялись. Воодушевившись появившимся подкреплением, я, как заправский командир, разделила наш отряд, отправив Прошку ловить наглого вампира, а сама ринулась в кусты за убегающим лешим.

— Не уйдешь, гад! — Раздвинув ветки кустарника, мне пришлось напрячь зрение, чтобы заметить среди листвы и валяющихся веток тихо лежащего замаскированного лешего. — Что разлегся? Отдыхаешь или решил ветошью прикинуться? Лешек, ау, я тебя вижу! — Цапнув охальника за ногу, я с мстительной радостью потащила его к костру волоком.

Притащив свою добычу, я начала оглядываться в поисках еще одного беглеца. В ближайшей видимости находился только Прошка, вольготно развалившийся во всю свою длину.

— Ну и где этот предатель, я тебя спрашиваю? Ты что, передумал его ловить?

На мои обвинения Прошка только хитро прищурился. Зато из-под него раздался сдавленный голос Дакка:

— Лика, я все осознал, каюсь. Готов понести любое наказание, только сними с меня эту неподъемную тушу, а то я скоро превращусь в мясную лепешку, ты, кажется, это называешь габмургер?

— Гамбургер, а не габмургер! Ладно уж, Прошка, слезь с этого предателя.

Посмотрев на взъерошенных друзей, я мстительно озвучила наказание:

— Будете должны мне по желанию. Причем без срока давности.

— Совесть поимей! В Вассариаре рабство отменили уже давно, а ты сразу двоих хочешь закабалить!

— Та-ак. Значит, не согласны? А ну-ка, Прошенька, ляг на место, а вместо подушки можешь положить это непонятно что, которое я вытащила из кустов.

— Нет, только не это! Мы на все согласны, правда ведь, Лешек? — Испуганный Дакк резво пополз вокруг костра.

— Ага, ага. Согласные мы, эта… — Шмыгая носом, Лешек утерся рукавом рубашки и уставился на меня, умильно хлопая глазами.

— Вот и ладненько. Только не забывайте о данном обещании, а то мне придется периодически освежать вашу память. — Получив клятвенные заверения, что они ни в коем случае не забудут и свой долг полностью отработают, что бы я там ни пожелала, я с чувством глубокого удовлетворения почесала Прошку за ухом.

Собравшись, мы тронулись в путь. Подъехав к Махлюнду, я поинтересовалась, куда мы могли бы сложить дичь, добытую моим траргом.

— А зачем вам это надо? Неужели ты думаешь, что я не в состоянии прокормить вас всех в течение этих нескольких дней, пока вы будете у меня гостить? — Махлюнд сделал обиженное лицо, и мне пришлось срочно вносить пояснения.

— Понимаете, я не очень привыкла быть чем-то обязанной, а вы и так очень много для нас делаете. И потом, мы сейчас в лесу, а для моего трарга поохотиться — это не обязанность, а любимое занятие. Не отказывайте ему в такой малости. Думаю, что дополнительная дичь не станет для вас лишней обузой, тем более что, по вашим расчетам, мы уже сегодня будем в городе?

— Ну хорошо. Если все действительно так, то пусть твой охотник развлечется напоследок, в городе ему охотиться будет негде. А добычу сложите на третью подводу. Я сейчас распоряжусь, и вам выделят место.

Поблагодарив купца, я связалась по мыслеканалу с Прошкой и дала четкие инструкции по поводу количества и качества предполагаемой добычи. Обрадовавшись, тот стрелой рванул в лес выполнять мое поручение. А потом, в течение целого дня я только и успевала, что принимать оленей, свинок, гусей и еще черт знает кого. Возница с третьей телеги сначала только восхищенно прицокивал языком, но по мере наполнения подводы взгляд его становился все более и более растерянным. В конце концов он взмолился:

— Госпожа, умерьте пыл своего зверя. У меня уже лошадь еле тащит весь этот воз. А бросать такое богатство жалко. Он же натащил дичи столько, что на весь наш караван хватит на целый месяц обжираловки.

Пришлось срочно связываться с Прошкой и просить его прекратить охоту. Правда отказать ему в приеме последней партии добычи я уже не смогла, так как он был как раз на полпути к нам. А бросать уже добытое отказался категорически. Возница только всплеснул руками, увидав довольную морду моего трарга, из пасти которого торчало сразу три здоровенных рыбины, которые он держал зубами за хвосты.