Храню тебя в сердце моем

Она услышала, как мужчины в гостиной поднялись из кресел, и поспешно прокралась на кухню, чтобы взять поднос. Вытирая глаза платком и пощипывая себя за щеки, она вышла с чайным подносом в коридор, чуть не столкнувшись с Томом.

– Я подумал, что тебе, возможно, потребуется помощь, – сказал он.

– Все хорошо. Спасибо, – сказала она и улыбнулась. – Ну, можешь взять это. Я забыла молоко.

Она сунула поднос ему в руки и почувствовала, как его пальцы коснулись ее собственных, когда он его брал. Разумеется, он сделал это нарочно. Иди казалось, что если она посмотрит сейчас на свои руки, то увидит подпалины там, где кончики пальцев Тома ласково прикоснулись к ним. Она сглотнула и вытерла руки о фартук, когда он направился туда, где ждал отец. Том выглядел неожиданно внушительно в полумраке. Отец явно не хотел оставлять их наедине, вероятно, опасаясь, что она может поддаться очарованию Тома. Но – слишком поздно… Она уже готова сдаться ему.

Она вернулась в гостиную.

– Тебе тепло, папа?

Он молча кивнул, принимая чашку кофе, которую она ему подала. Иди чувствовала, что то, о чем до этого разговаривали мужчины, все еще висит в воздухе. Она сделала вид, что и понятия не имеет, что они обсуждали.

– Ну что, решили, что делать с тканями?

– Нет, – признался Эйб. – Том собирался рассказать мне свой план.

Том сокрушенно пожал плечами.

– У меня нет плана, просто идея, как превратить эти ткани в деньги.

– Ты предлагаешь поехать на Севил-роу с тележкой и стучаться во все двери? – спросил Эйб.

– Нет. Я предлагаю сделать набор образцов, своего рода каталог, и показать ткани покупателям. Сколько там ателье?

Эйб вздохнул.

– Они расширяются. Сейчас где-то шесть, но я знаю, что в ближайшее время могут открыться еще два.

– Это восемь возможных клиентов.

Эйб с сомнением покачал головой.

– Это хороший план, папа, – подала голос Иди. – По крайней мере, Том предложил хорошую мысль, что делать с тканями, а я все это время только пилила тебя.

– Не хочется мне идти на поклон к портным на Севил-роу, – признался наконец Эйб. – Не хочется выглядеть отчаявшимся евреем. Мои дела и так идут хорошо.

– Но вы согласны, что ткань – это впустую потраченные деньги, если она не используется или не продается?

– Разумеется! У меня в кладовой лежит целое состояние.

Том вздохнул.

– Хорошо. Как вам такое предложение, Эйб? Вы приглашаете покупателей сюда, а я выручаю за ткань втрое больше, чем вы за нее заплатили. Используйте меня как посредника, а сами остаетесь в стороне.

Старик рассмеялся.

– Втрое… От такого предложения только дурак откажется.

– Это не выдумки. Я уверен.

– Вижу. Но не могу не полюбопытствовать, откуда у тебя эта уверенность – при том, что ты ничего не помнишь и, по уверениям моей дочери, впадаешь в панику от обычного шума мотора автобуса?

Иди ахнула.

– Папа, это нечестно.

Старик пожал плечами.

– Мне очень жаль, Том, – извинилась Иди за него.

– Пустяки, – сказал Том. – Твой отец говорит правду.

– И что ты получишь от этого, Том? – спокойно поинтересовался Эйб.

– Ничего, сэр. Я только хочу реализовать эту идею. Я благодарен за проявленную ко мне щедрость. Это способ отблагодарить вас за вашу доброту.

– И ты не рассчитываешь ни на какую долю прибыли, Том? Я правильно понимаю?

Том посмотрел на старика, нахмурившись. Эйб был явно изумлен его подходом.

– Долю? Нет, нет, что вы. Я просто вижу в этом возможность принести пользу вашей семье. Эйб, вы приняли меня. Накормили. Вы были добры ко мне и, более того, отнеслись с пониманием к моему состоянию.

– Я должен остановить тебя здесь, сынок, – сказал Эйб, подняв руку. – Все эти любезности тебе оказала Иди. Она до мозга костей дочь своей матери.

Том покачал головой.

– Из того, что я вижу, она дочь портного до мозга костей… потому что, Эйб, в то время как Иди отнеслась ко мне как к бездомному животному, вы увидели человека, и именно вы приняли меня в свой дом. За несколько часов я вторгся в вашу жизнь, вы произнесли со мной молитву, преломили со мной хлеб – Господи, да вы даже отдали мне костюм своего дорогого сына. Вы поручили мне работу, которая заставила меня снова почувствовать себя полезным и на что-то способным. Благодаря этому труду у меня созрела идея, которая заставляет меня поверить, что я снова могу полноценно работать головой, несмотря на то, что моя память подвела меня. Вы дали мне возможность почувствовать, что я могу быть полезен миру.

– И все это благодаря старой одежде и тушеному мясу, Том? – усмехнулся Эйб.

Но Том не позволил ему обернуть это в шутку.

– Эйб, с сегодняшнего дня я уверен, что смогу построить новую жизнь для себя. Я готов перестать копаться в своем прошлом, точно в корзине с мусором. Все позади. Было и быльем поросло. И война закончилась. Я понимаю, как мне повезло, что я всего этого не помню. Сегодня первый день моей новой жизни. Я собираюсь прожить хорошую жизнь, Эйб, и надеюсь, что вы с Иди навсегда останетесь моими друзьями.

Иди смотрела на огонь, но не могла скрыть слез, навернувшихся на глаза от прочувствованных слов Тома. Ему пришлось отвести от нее взгляд.