Хребет Индиго (ЛП)

— Спасибо, Лайла.

— Конечно, Кови. — Она ушла, вернувшись к прилавку.

— Тебе не нравятся Идены? — спросила я Фрэнка. Тогда почему он был в «Кофе у Иденов»?

— О, мне очень нравится Лайла. И Талия, и Элоиза. Но нет, я не очень люблю Харрисона и Гриффина. Они думают, что весь город принадлежит им.

В его голосе сквозила зависть. Должно было быть что-то большее, чем просто неприязнь, но я не хотела об этом слышать. Не сегодня.

Гриффин ни разу не дал мне понять, что Куинси принадлежит ему. С другой стороны, он также не давал мне понять, что ему было хорошо с другой женщиной, так что, очевидно, когда дело касалось именно этого Идена, мое суждение было нарушено.

О Боже. У меня заурчало в животе. В понедельник он пришел только в десять. Был ли он сначала на свидании с ней? Был ли он в её постели, прежде чем попал в мою?

— Ты в порядке, Уинни? — спросил дедушка.

— Ага, — кивнула я и сделала глоток воды. — Просто неделя была суматошной.

— Как идут дела на станции?

— Хорошо. — Они будут хорошими. В конце концов.

Может быть, эта встреча с Гриффином и была тем, что должно было произойти. Разве я не думала о том, что мне нужно наладить свою жизнь дома? Грифф постоянно занимал мои мысли и регулярно вторгался в мои вечера.

Мне нужно было наладить жизнь в Куинси. У меня был дом, который должен был стать домом. Построение прочных отношений с моими сотрудниками было важнее, чем мимолетная встреча с горячим ковбоем.

Я переехала сюда, чтобы излечиться. Чтобы построить новую жизнь. Устранить душевную боль после разрыва со Скайлером. Прыжок в постель с Гриффином не помог бы мне достичь ни одной из этих целей.

Это должно было закончиться. Сегодня вечером.

Если он появится сегодня вечером, то я отменю все.

***

Я вскочила с кровати, сердце бешено колотилось. Мой желудок забурчал.

Спальня была окрашена в серые тона, но в моей голове плавал красный цвет. Кроваво-красный.

Я побежала в ванную, споткнувшись о ботинок, который я скинула посреди комнаты. Мне удалось удержать себя, прежде чем я врезалась в стену, и выпрямить ноги, зажав рот рукой.

Мои колени ударились о кафельный пол, когда я приземлилась возле унитаза и срыгивала, пока мой желудок не опустел. Слезы текли по моим щекам, когда я откидывала волосы с глаз.

— Твою мать, — проклинала я пустую комнату, зарывшись лицом в ладони.

Это был самый страшный кошмар за последние месяцы. Может быть, за годы. Он был похож на те, которые у меня были в самом начале. Те, где я была на месте аварии.

Это был кошмар, в котором я нашла на тротуаре растерзанную руку отца. Сон, в котором я видела голову моей матери, отрезанную от тела.

Я зажмурила глаза, желая, чтобы запах разорванной плоти, жженой резины и искореженного металла выветрился из моего носа. Подумай о чем-нибудь другом. О чем-нибудь другом.

Первый образ, который возник у меня в голове, был образ Лили Грин. Ее изуродованное тело разбилось о камни под хребтом Индиго.

Мой желудок снова забурчал, но блевать было уже нечем.

— Черт. — Я прижимала пальцы к глазам, пока черное не стало белым.

Оторвав себя от пола, я встала на дрожащие ноги и зашаркала к раковине. Побрызгав водой на лицо, я почистила зубы, затем включила свет.

Весь свет в доме.

Я щелкала всеми выключателями, пока шла из спальни на кухню. Часы на духовке показывали, что уже за полночь.

В доме было тихо и спокойно. Стук моего сердца наполнял каждую комнату гулким бум, бум, бум.

Я сварила кофе. Сегодня я никак не могла заснуть. С дымящейся кружкой в руках я отправилась в спальню и принялась за уборку. Я с головой погрузилась в работу, отказываясь думать о кошмаре. Отказываясь думать о Гриффине.

В течение последней недели каждую ночь, когда он спал в моей постели, я спала всю ночь напролет. Возможно, если бы он был здесь сегодня, мне все равно приснился бы кошмар. А может быть, сны ждали, когда я буду в самом слабом состоянии.

Иногда казалось, что образы обладают собственным больным разумом. Чем сильнее я боролась с ними, тем сильнее они били. Каждый кошмар, который снился мне с тех пор, как я переехала сюда, был жестоким. Они словно забрались в мои новые подушки и ждали, когда я наброшусь на них.

Конечно, это будет ночь отсутствия Гриффина.

Может быть, он был со своей репортершей сегодня вечером.

А может, и нет.

Это уже не имело значения.

Он не пришел, чтобы я покончила с ним сегодня вечером. Думаю, этого было достаточно.

Поэтому я работала одна, чтобы распаковать вещи в своем доме. Потому что именно такой я и была.

Одинокая.

10. ГРИФФИН

Сдержанность, которая требовалась, чтобы держаться подальше от Уинслоу, была непосильной.

Последние две ночи я практически забаррикадировался дома. Мой почтовый ящик был пуст, рабочий стол чист. Вчера вечером, после ужина, я так сильно хотел пойти к ней, что провел три часа, чистя стойла в сарае.

Был занят.

Держал дистанцию.

Моя кожа жаждала ее тепла. Мои пальцы дергались, отчаянно желая запутаться в ее волосах. Мои руки болели от желания обнять ее, когда она засыпала.