Хребты Безумия

Я получил это письмо двадцать восьмого августа и постарался, как только мог, ободрить Эйкли в своем ответном послании. Мои старания явно не пропали даром, ибо его следующее письмо почти не содержало леденящих душу живописаний. Впрочем, особым оптимизмом оно тоже не дышало — Эйкли был уверен, что нашествия чудовищ прекратились лишь благодаря тому, что в последнее время ночи выдавались все как на подбор лунные, и окрестности дома были освещены как днем. Он лелеял надежду, что еще некоторое время небо будет в основном ясное или чуть облачное, а когда этот период закончится, он переберется в Братлборо. Я снова написал ему ободряющее письмо, однако пятого сентября получил его внеочередное послание — видимо, наши письма разминулись, — из которого понял, что мои слова утешения несколько запоздали. Учитывая важность послания, приведу его настолько полно, насколько мне позволит память. Вот что написал мне своей дрожащей рукой Эйкли:

Понедельник.

Дорогой Уилмарт!

Посылаю Вам этот малоутешительный постскриптум к моему предыдущему письму. Прошлой ночью все небо заволокло тучами — дождя, правда, не было, но и лунного света тоже. Дела мои совсем плохи, и, по-видимому, вопреки всем нашим радужным надеждам, близится конец. Посреди ночи что-то завозилось на крыше дома, и все до одной собаки бросились посмотреть, что там такое. Я слышал, как они бесновались, щелкая зубами; одна из них, изловчившись, вскочила на низенькую пристройку, а оттуда перебралась на крышу. Завязалась страшная схватка — и тут я услышал столь мерзкое жужжание, что, боюсь, оно никогда не изгладится из моей памяти. Затем я почувствовал какой-то отвратительный запах, и тотчас же в комнате засвистели пули. Одна за другой они влетали в окна и только чудом не задели меня. Очевидно, основная цепь наступавших подобралась к дому, когда привлеченные шумом на крыше собаки сгрудились около пристройки. Что там сидело на самом деле, пока не знаю, но опасаюсь, что эти существа научились искуснее управлять своими крыльями, рассчитанными для дальних космических перелетов. Я погасил в доме свет, превратив окна в бойницы, и принялся палить во все стороны над головами собак. Этим дело и кончилось, но утром я обнаружил во дворе огромные лужи крови, а рядом — лужи зеленого тягучего вещества с невыразимо омерзительным запахом. Взобравшись на крышу, я и там нашел пятна той же зеленой дряни. Пятеро из собак погибли, причем одна по моей вине. Пуля попала ей в спину — наверное, я слишком низко опустил ружье. Сейчас я занимаюсь тем, что вставляю стекла взамен пробитых, а затем поеду в Братлборо — купить еще собак. В собачьем питомнике уже наверняка решили, что я сумасшедший. Чуть позже напишу Вам подробнее. Недели через две буду, очевидно, готов к отъезду, хотя сама мысль об этом не укладывается у меня в голове.

Извините за краткость,

Эйкли