Хрен С Горы

Поэтому я успокаивал себя, что вокруг больше сотни "макак". А с Пахыром всего трое слуг -- остальные это его коллеги-кораблевладельцы со своими людьми. И они, кажется, не сильно разделяют борзой настрой недавнего хозяина тузтца. Потому мне только и оставалось, что сделать "рожу кирпичом" и начать ответную речь с максимумом слов из торжественного языка - длинную и отнюдь не примиренческую.

Выступление моё сводилось к следующим пунктам.

Во-первых, уважаемый торговец оставлял своих людей вовсе не мне, Сонаваралинге, который сейчас перед ним, а покойному ныне типулу-таки Кивамую. Так что и претензии на этот счёт к тому, с кем договаривался.

Во-вторых, люди Пахыра воевали на стороне Кивамуя, то есть против законной правительницы Пеу - Солнцеликой и Духами Хранимой тэми Раминаганивы. Так что они являются военнопленными, с которыми победители имеют право поступить, как им заблагорассудится.

В-третьих, за поддержку узурпатора Кивамуя вообще-то следует держать ответ перед законной нашей правительницей или её полномочным представителем, то есть мною, Сонаваралингой.

И так далее - в-четвёртых, в-пятых...

Под непреодолимой логикой моих аргументов, и оценив численность сжимающих топоры и палицы "макак", чьи мрачные лица красноречиво говорили о том, что может случиться при переходе дискуссии в более оживлённую стадию, Пахыр сбавил обороты и заговорил совсем по-другому.

Теперь он согласен был просто на то, чтобы ему вернули двоих уцелевших. В ответ я сказал, что за Тишку, как я сократил труднопроизносимое имя вохейца, попавшего в плен за компанию с Тагором, желательно бы получить эквивалент продуктов, потраченных на его пропитание. А жрать тот, несмотря на малые габариты, горазд. Так что на пару топоров он точно наел. То, что Тишка вполне исправно отрабатывал свои харчи ударным трудом сперва на ирригационно-мелиоративных работах, а потом на строительстве оборонительной стены, я счёл несущественным.

Что до Тагора, то вообще-то у нас, на Пеу как-то не принято держать людей в плену по многу лет. И потому он теперь вольный человек, который сам решает свою судьбу. Так что пусть почтенный Вигу-Пахи сам разбирается со своим бывшим пленником (это слово я употребил, за неимением в папуасском термина "раб") и уговаривает того вернуться к нему как угодно. Я для этого даже готов оставить их один на один, чтобы могли поговорить без посторонних ушей. Несмотря на то, что тузтец разглядывал недавнего своего хозяина с максимально возможной дружелюбностью, торговец почему-то не воспользовался предоставляемой ему возможностью.

Разобравшись с данным недоразумением, омрачающим вохейско-папуасскую дружбу, я предложил всем присутствующим чужеземцам разделить с нами трапезу, за которой обсудить дальнейшее торговое сотрудничество. Выхкшищшу-Пахыр, изобразив на лице искреннюю радость, вынужден был принять приглашение.

 

Впрочем, за едой как-то о делах разговаривать не принято -- что у жителей Пеу, что у более цивилизованных народов. Так что Тагор, Сектант и Баклан, который как раз вчера нарисовался в очередной раз пред мои очи, развлекали гостей рассказами о нашем житье-бытье: про гражданскую войну, про налаженное в Бонко производство медных орудий, про то, как Сонаваралингатаки мудро и справедливо правит по воле нашей юной правительницы Мар-Хоном и окрестностями. Вохейцы в ответ рассказывали о всевозможных нововведениях с запада, буквально наводнивших их родину и иные государства. Меня, разумеется, заинтересовало огнестрельное оружие, которым вохейский правитель Тишпшок-Шшивой Третий начал вооружать свою армию. Кое-кто из гостей даже успел увидеть колдовские "палеовийские" жезлы в действии и подержать их в руках. Правда, сам почтенный Кушма-Чикка стрелять не рискнул.

А на мой вопрос: "На какое количество тонопу можно выменять такой жезл?" купцы дружно заржали. Просмеявшись, Пахыр сказал: "Такие жезлы запрещено обменивать на что-либо. Их делают мастера-тенхорабиты. Тишпшок-Шшивой вооружает им только своих воинов. И ещё разрешает покупать (торговец машинально употребил вохейское слово, которое я уже слышал неоднократно от "своих" чужаков) их иногда "сильным мужам" из старых семей, что пользуются особой милостью нашего правителя".

Тут вмешался Тагор, вопросительно прошипев что-то на вохейском. Его бывший хозяин ответил несколькими короткими фразами.

-О чём вы сейчас говорили? - поинтересовался я.

-Я тебе раньше говорил, что регои, служащие правителям в обмен на ракушки -- тузтец имел в виду конечно наёмников -- Иногда используют изготовленные тенхорабитами "палеовийские огненные жезлы". Я и спросил, как вохейцы поступают с владельцами такого оружия. Выхкшищшу-Пахыр сказал, что точно не знает, но вроде бы запрет касается только на те "жезлы", что делают царские мастерские. Вот только Тишпшок-Шшивой повелел, чтобы все мастера-оружейники Вохе работали на его одного.

-А много ли такого оружия раньше делалось? - полюбопытствовал я.

-Я видел "палеовийские жезлы" всего раз пять или шесть. Дорогая вещь -- ответил Тагор.