Хрестоматия для маленьких

Волк стал от злости царапать когтями стены дома и грызть камни, из которых они были сложены, но он только обломал себе когти и испортил зубы. Голодному и злому волку ничего не оставалось делать, как убираться восвояси.

Но тут он поднял голову и вдруг заметил большую широкую трубу на крыше, — «Ага! Вот через эту трубу я и проберусь в дом!» — обрадовался волк.

Он осторожно влез на крышу и прислушался. В доме было тихо. «Я все-таки закушу сегодня свежей поросятинкой», — подумал волк и, облизнувшись, полез в трубу.

Но как только он стал спускаться по трубе, поросята услышали шорох.

А когда на крышку котла стала сыпаться сажа, умный Наф-Наф сразу догадался в чем дело.

Он быстро бросился к котлу, в котором на огне закипела вода, и сорвал с него крышку.

— Милости просим! — сказал Наф-Наф и подмигнул своим братьям. Ниф-Ниф и Нуф-Нуф уже совсем успокоились и, счастливо улыбаясь, смотрели на своего умного и храброго брата.

Поросятам не пришлось долго ждать. Черный, как трубочист, волк бултыхнулся прямо в кипяток.

Никогда еще ему не было так больно! Глаза у него вылезли на лоб, вся шерсть поднялась дыбом.

С диким ревом ошпаренный волк вылетел в трубу обратно на крышу, скатился по ней на землю, перекувырнулся четыре раза через голову, проехался на своем хвосте мимо запертой двери и бросился в лес.

А три брата, три маленьких поросенка, глядели ему вслед и радовались, что они так ловко проучили злого разбойника.

А потом они запели свою веселую песенку:

Хоть подсвета обойдешь,
Обойдешь, обойдешь,
Лучше дома не найдешь,
Не найдешь, не найдешь!

Никакой на свете зверь,

Хитрый зверь, страшный зверь.
Не откроет эту дверь,
Эту дверь, эту дверь!

Волк из леса никогда,

Никогда, никогда,
Не вернется к нам сюда,
К нам сюда, к нам сюда!

С этих пор братья стали дружно жить вместе. Вот и все, что мы знаем про трех маленьких поросят Ниф-Нифа, Нуф-Нуфа и Наф-Нафа.

ЧЬИ РУКИ КРАШЕ

Сказка народов Индии

На берегу реки Джамны сидели три знатные женщины, плескались водой и хвастались одна перед другой своими руками.

— У меня руки красивые, — сказала одна.

— И у меня красивые и нежные! — подхватила вторая.

— А у меня красивей, чем у вас обеих! — сказала третья.

Но вот подошла к женщинам голодная, хромая старуха и попросила у них что-нибудь поесть.

Ничего не дали ей знатные женщины, спросили только:

— Скажи-ка, старая, у которой из нас руки красивее?

— Вот поем немножко, тогда скажу, — прошамкала старуха и побрела прочь.

А дальше на берегу сидела бедная крестьянка. Она до того загорела на работе в поле, что кожа у нее стала черной.

Старуха и у нее попросила милостыни: — Изголодалась я! Коли найдется у тебя какой кусочек, покорми меня!

— Бери, матушка! У меня есть немножко еды, возьми себе половину, — сказала крестьянка.

Старуха поела, выпила воды и от всей души поблагодарила крестьянку. Потом взяла ее за руку, привела к трем знатным женщинам и сказала:

— Вот теперь я скажу, чьи руки краше. Черные-пречерные руки вот этой бедной женщины, что накормила меня, голодную и хромую старуху, в тысячу раз прекраснее ваших белых-белых нежных холеных рук! — так сказала старуха и поплелась своей дорогой.

А три знатные женщины сгорели от стыда.

БРАТЬЯ

Корейская сказка

В одной деревне жил крестьянин с женой, и у них было два сына. С годами дети подрастали, а родители старели. Когда Чан Мо — так звали старшего сына — минуло двадцать лет, он женился.

Как полагается старшему сыну, Чан Мо не покинул своих престарелых родителей. Он остался жить с ними, чтобы на старости лет отец и мать не знали никаких забот.

Вскоре женился и младший брат. Его звали Чан Су. Поселился он на другом конце деревни и стал обзаводиться своим хозяйством. Нелегко ему было. Построил кое-как фанзу; Смотрит — землю пахать нечем. Достал плуг — нет денег на быка. Обзавелся быком — помещику за землю нечем платить. А тут еще и дети пошли. Но был Чан Су трудолюбив: выходил он работать на поле раньше всех соседей, а домой возвращался позже других.

Нелегко жилось младшему брату, да и старшему жилось трудно. Ведь ему приходилось заботиться не только о своих детях и жене. Надо было всегда помнить и о старых родителях.

И хоть, жили братья впроголодь и много у них было всяких забот, но жили они дружно, в согласии. Вот однажды осенью Чан Мо пересчитал свои запасы риса и подумал: «Не много у меня зерна: всего-то десять мешков…

Но ведь у младшего брата еще меньше уродилось. Надо ему помочь, да так, чтобы он не узнал об этом».

И, когда стемнело, Чан Мо взвалил на плечи мешок самого лучшего зерна и понес к дому младшего брата. По дороге встретил он какого-то человека, только не разобрал в темноте, — кого.