Христианская традиция. История развития вероучения. Том 1

Однако победа эта была достигнута в основном благодаря слабости противника. Ее причиной стала не превосходящая сила христианской экзегезы, или учености, или логики, а по большей части самодвижение иудейской истории. Считается, что возникновение и рост христианского движения лишили иудаизм его былой активности, особенно прозелитического рвения, которым отмечена иудейская мысль в эллинистической диаспоре и даже в Палестине, где про иудеев говорили, что они «обходят море и сушу, дабы обратить хотя одного». Существовало несколько переводов древнееврейской Библии на греческий язык, сделанных иудеями (а один или более — возможно, христианами). На рубеже II и III веков христианской эры, когда в западной части Римской империи латынь постепенно начала вытеснять греческий, изменилась ситуация в самом иудаизме. Септуагинта появилась по причине неспособности молодых евреев в диаспоре читать по-еврейски и в связи с желанием представить аргументы в пользу иудаизма грекоговорящему миру. Но ни один из этих факторов не побудил евреев перевести Ветхий Завет на латынь; начавшие появляться латинские переводы еврейской Библии были делом безымянных христианских переводчиков и, в конечном счете, Иеронима. В период после захвата и осквернения Иерусалима в 70 году иудейская полемика против христианства принимала все более оборонительный характер, тогда как христианское вероучение смогло пойти своим собственным путем, уже не вовлекая в диалог раввинов.

Ориген — один из немногих отцов Церкви, которые участвовали в таком диалоге. Возможно, он был также первым отцом Церкви, изучавшим еврейский язык «вопреки духу своего времени и своего народа», как сказал Иероним; согласно Евсевию, он «изучил его основательно», но есть причины сомневаться в точности этого сообщения. Иероним же за свое знание латыни, греческого и еврейского заслуженно славился как «триязычный муж», и Августин явно восхищался им, а, может быть, даже завидовал его способности «толковать божественные писания на обоих языках». Свидетельства о знании еврейского языка другими отцами Церкви — например, Дидимом Слепцом или Феодором Мопсуестийским — менее убедительны. Однако с большой уверенностью можно утверждать, что, за исключением обращенных из иудаизма, вплоть до библейских гуманистов и реформаторов XVI века знание еврейского языка не было обязательным условием христианского толкования Ветхого Завета. Христианское вероучение по большей части развивалось в Церкви, не имевшей представления об оригинальном тексте еврейской Библии.

С течением времени христианские богословы, писавшие апологетические сочинения против иудаизма, какими бы ни были их мотивы, все менее серьезно относились к своим оппонентам» восполняя недостаток убедительности или беспристрастности самоуверенностью. Они больше не рассматривали иудейскую общину как живую участницу священной истории, которая породила Церковь, и не уделяли серьезного внимания иудейской интерпретации Ветхого Завета или иудейским корням Нового. Поэтому обостренное переживание тайны Израиля, столь характерное и важное для Нового Завета, позднее лишь изредка встречается в христианской мысли, например, несколько раз у Августина; но даже у Августина эти места затмеваются многими другими, где об иудаизме и язычестве говорится так, как если бы они были одинаково чужды «народу Божию» — Церкви христиан из бывших язычников.

«Деиудаизация христианства» выражалась не только в том, какое место отводили иудаизму христианские богословы. Более глубокие последствия этого процесса заметны в самом развитии христианского вероучения. Так, деиудаизацией отмечены учение о Боге и учение о человеке. В иудаизме можно было одновременно приписывать Богу изменение Его намерений и утверждать, что Бог не меняется, никак не разрешая этого парадокса; ибо неизменность Бога понималась как Его верность завету-союзу со Своим народом в истории конкретных проявлений Его суда и милости, а не как онтологическая категория по преимуществу. Но в процессе развития христианского учения о Боге эта неизменяемость приобрела статус аксиоматического утверждения, являющегося основой для обсуждения других аспектов вероучения. Скажем, деиудаизация христианской мысли отразилась в том, как происходили христологические споры, в ходе которых обе стороны определяли абсолютность Бога в соответствии с принципом неизменности, хотя при этом приходили к противоположным христологическим выводам.