Христианство: Античность, Византия, Древняя Русь

Существование этих религиозных обществ, с особым, хотя и небольшим, аппаратом управления, создавало предпосылки не только для возникновения новой религиозной организации, но и для зарождения профессиональных священнослужителей. Рано или поздно они должны были взять в свои руки разработку и сохранение тех новых религиозных доктрин, к поискам которых уже обратились представители античной идеалистической философии. Во всяком случае, нельзя отрицать того, что только организационная и идейная профессионализация религии могла создать надлежащие условия для углубления и систематизации вероучения, для выработки содержательной религиозной доктрины.

Из сказанного следует, что причину упадка классических античных религий надо искать именно в кризисе традиционной полисной организации, в разложении и ослаблении автономных городских общин и поглощении их территориальным государством. «Если с гибелью древних государств исчезают и их религии, — писал в свое время К. Маркс, — то этот факт не нуждается в особых объяснениях, так как «истинной религией» древних был культ их собственной «национальности», их «государства». Не гибель древних религий повлекла за собой гибель древних государств, а, наоборот, гибель древних государств повлекла за собой гибель древних религий»[22].

Поворот к новой религии

К исходу старой эры крах античных языческих религий стал фактом. Но тогда же обнаружилась особенная тяга древнего общества к новой религии — религии сострадания и утешения, что знаменовало собой настоящий духовный поворот, исполненную глубочайшего мистицизма духовную революцию. Чтобы разобраться в этом повороте, необходимо не только проследить последние фазы угасания древнего язычества, но и рассмотреть особенности социальной ситуации и духовного климата к концу старой эры.

Кризис классических языческих религий был процессом длительным и сложным, проходившим в связи с общим процессом преодоления полиса и полисной идеологии. Вначале на греческом Востоке в эпоху эллинизма была достигнута новая высокая стадия в связи с объединением Греции под эгидой македонских царей и, далее, в связи с формированием эллинистических государств — территориальных монархий, поглотивших города-государства (IV–III века до н. э.). Затем и на римском Западе начался тот же процесс преодоления полисной стадии, который завершился объединением Италии под властью Рима, созданием единого государства (рубеж IV–III веков до н. э.). Несколько позже, в ходе гражданских войн, конституция этого государства окончательно была приведена в соответствие с новым характером единства: Рим из полиса-гегемона превратился в унитарное территориальное государство (II–I века до н. э.). Одновременно произошло поглощение Римским государством прочих политических образований Средиземноморья — Карфагена и его провинций на Западе, Греции и эллинистических государств на Востоке, так что к концу старой эры весь античный мир оказался объединенным в рамках одного большого политического единства — Римской державы.

Понятно, какое большое значение имел этот факт для судеб античных религий. Римское завоевание и окончательная политическая консолидация Средиземноморья подорвали материальную основу патриархальных языческих религий. С утратой городом своих качеств обособленного экономического и политического организма, с растворением городских общин в едином территориальном государстве локальные патриархальные религии становились анахронизмом. Они теряли свою чистоту и свое качество вследствие различных взаимопроникающих влияний, ввиду усилившегося религиозного синкретизма. Однако, утрачивая свое прежнее качество, они не приобретали нового, которое могло бы оправдать их существование в условиях того этнического и социального конгломерата, каким был мир эллинистических государств и каким стала Римская мировая держава.