Христианство и перевоплощение

Нет никакой необходимости противопоставлять Ветхий (а также Новый) Завет "платонизму" как нечто абсолютно антагонистическое. Греция по сравнению с Израилем имела иную задачу. У Платона прежде всего вновь ярко вспыхивает древнейшее сверхчувственное мистериальное знание. Расположенная к духу душа постигла себя в сверхчувственной форме бытия. В восприятии Платона тело по своим (как мы бы сказали: вследствие грехопадения затемненным и огрубевшим) эмпирическим свойствам может принести душевным порывам слишком много забот и тягот; потому и Сократ приветствовал смерть как исцеление. Это подлинное переживание, но переживание лишь части истины, помещающейся в рамках много более широкой взаимосвязи, и именно в этих рамках следует ее познавать. Речь идет о жизненном опыте, который в позднеиудейском, явно затронутом эллинистическим духом произведении "Книга Премудрости Соломона" сформулирован так: "ибо тленное тело отягощает душу, и эта земная (geodes) храмина (skenos) подавляет многозаботливый ум (nous)" (9:15). В латинском переводе: "Corpus enim, quod corrumpitur, aggravat animam, et terrena inhabitatio de-primit sensum multa cogitantem". Однако тем еще ничего не сказано об оценке телесности как таковой в контексте великих мировых событий. Если Платон и не оценил по достоинству значения земного тела, это ничего не говорит против прозрений в сверхчувственное, которые были у него благодаря свойственной ему особой силе душевного порыва. В конце концов, не так уж важно, является ли идея "платонической" или "библейской". Важно другое: "правильна" она или нет. То, что душа еще перед смертью способна более или менее освободиться от земного тела, человечество издревле знает по опыту. На подобную ситуацию указывает, например, слово "экстаз" ("ис-хождение" и "вне себя нахождение"). Апостолу Павлу тоже знакомо переживание "вне тела" (2 Кор. 12:2), знает о нем и тайновидец Иоанн Богослов, когда говорит: "Я был в духе" (Откр. 1:10; 4:2). В Ветхом Завете пророк Иезекииль не раз был восхищен из своего тела (Иез. 3:14; 8:3; 11:1; 40:2). Меж тем как тело его остается в Вавилоне, он созерцает происходящее в далеком Иерусалиме. [Стр.48]

В Ветхом Завете тоже есть отдельные упоминания о посмертном существовании. Патриархи в смерти "прилагаются к народу своему" (Быт. 25:8; 35:29; 49:33). По крайней мере в случае с Авраамом, которого как первого из патриархов хоронят в Хевроне, далеко от могил его предков в Халдее, вышеприведенное выражение вряд ли подразумевает только лишь общий фамильный склеп. Мы уже упоминали, по другому поводу, "шеол" (scheol) -- царство теней, соответствующее греческому Гадесу, или Аиду, -- где, согласно ветхозаветным воззрениям, души умерших имеют хотя и умаленное бытие, но все же именно бытие, и откуда, пусть кощунственными приемами, их даже можно вызвать [так Самуил был вызван Аэндорской волшебницей (1 Цар. 28)]. О смерти Рахили говорится так: "И когда выходила из нее душа" (Быт. 35:18). Когда Илия пробуждал от смерти сына вдовы, "простершись над отроком трижды, он воззвал к Господу и сказал: Господи Боже Мой! да возвратится душа отрока сего в него!" (3 Цар. 17:21). В позднеиудейское время, во Второй книге Маккавейской мы обнаруживаем наряду с упованием на будущее воскресение (гл. 7 и 12:43--45) также и рассказ о первосвященнике Онии, которому явился давно умерший пророк Иеремия в духовной славе как заступник и помощник своего утесненного народа (15:13--16).

Когда Христос в Кесарии Филипповой спрашивает учеников, "кто", по мнению людей, есть Сын Человеческий, -- наряду с именем пророка Илии называют как раз имя пророка Иеремии (Мф. 16:14), следовательно, в народе считались с возможностью, что этот давно умерший пророк -- а пожалуй, и любой другой из этих Божьих людей -- в духовном смысле жив и при случае снова мог бы явиться в человеческом образе. Упоминание Иеремии в новозаветную эпоху созвучно с приведенным местом из книги Маккавейской.

В апокрифической "Книге Премудрости Соломона" нам встречается -наверно, благодаря греческому влиянию, влиянию Александрии, этого "огромного котла", где смешивались все народы, -- даже идея Предсуществования. Душа не только продолжает жить после смерти -- душа праведного пребывает в руке Божией, без мучений, в мире (3:1--3), она уже существовала до рождения и нашла соответствующую ей телесность: "Я был отрок даровитый и душу получил добрую; [Стр.49]

притом, будучи добрым, я вошел и в тело чистое" (8:19, 20). Такое место не оспоришь на том основании, что оно проистекает из греческого учения. Ведь, встречаясь с греческим образом мысли, иудаизм мог воспринять и элементы мировоззрения, которые дополняли ветхозаветную односторонность в направлении всеобъемлющего созерцания истины. Древняя церковь включила в библейский канон как равноценные также и эти, составленные на греческом языке и отвергнутые сужающимся иудаизмом апокрифические сочинения.