Христианство и спорынья

Картофель в Европе приживался трудно. Но так было не везде. Именно картофель, пришедший в Европу, позволил коренным ирландцам пережить кампанию английского правительства по расселению отставных солдат Кромвеля на конфискованной у них земле после 1652 г. Картофель преуспел в долине По в Италии, которая стала частью испанской империи в 1535. Там крестьяне против него ничуть не возражали. Картофельные огороды тогда, перед концом шестнадцатого столетия, очень быстро распространились к северу, из Италии через Альпы во Франш-Конте, Рейнланд и Нидерланды. Постоянные, из года в год, реквизиции зерна вооруженными группами испанских солдат, идущих по так называемой «Испанской Дороге» к Нидерландам спровоцировали крестьян на посадку картофеля, что могло спасти последним жизнь. Просто оставляя картошку в земле, пока она не требуется для еды, крестьяне могли быть уверены — кое-что им останется даже после того, как вооруженные отряды фуражиров выгребут все доступные склады зерна. Именно на «Испанской Дороге» в 1588 и обнаружил существование картофеля ботаник Каролус Клузиус, не знающий ничего об уже существующих картофельных огородах баскских рыбаков. А вот во Франции, Германии и других частях Италии народ картошку сажать не хотел, называя ее, с легкой руки церковников, «чертовыми яйцами» или «чертовыми яблоками». Церковники почему-то окрестили заморский овощ «нечистым плодом подземного ада». Кстати, само первоначальное название «тартофель» произошло от слова «трюфель», подземный гриб, но быстро было крестьянами и священниками переиначено в «картофель», выведенное из двух немецких слов: «крафт» — сила и «тойфель» — дьявол. Получается «дьявольская сила». Власти, которым надоели жалобы народа и «голодные бунты», пытались этот народ насильно накормить. Фридрих Вильгельм, курфюрст бранденбургский, засадил картофелем Лустгартен (бывший огород Берлинского городского дворца), а в 1651 году выпустил указ отрубать уши и носы тем, кто не будет сажать картофель. Не помогло. Прусский король Фридрих Вильгельм I объявил разведение картошки «национальной обязанностью немцев». Народ не слушался и предпочитал голодать. Не меньшим усердием в насаждении картофеля проявил себя и другой немецкий монарх — Фридрих II, прозванный Великим, причем выполнять «национальную обязанность» помогали бравые драгуны, которые подавляли в деревнях тут же вспыхнувшие «картофельные бунты». Народ в Европе ни за что не хотел выращивать «чертово яблоко». Только с применением военной силы, с помощью которой подавлялись крестьянские «картофельные бунты», эту задачу удалось окончательно решить. Никто пока не обратил внимание, что картофель испытал наибольшее противодействие в основном именно в тех странах, где эрготизмом страдали больше всего. Странно ли?

Парадоксальная ситуация — голодающий народ, который наотрез отказывается быть накормленным. В чем тут дело? Только ли в этологическом животном консерватизме и, соответственно, противлении всему новому? Или были еще какие-то причины, по которым крестьяне не хотели менять хлеб на картофель? Даже искусство донесло до нас глубинный протест против картошки. Вглядитесь в дебильные лица на картине Ван-Гога «Едоки картофеля» (впрочем, в реальности, были ли лица питающихся рожью одухотвореннее?). Именно эта картина сделала художника известным.