Христианство. Как все начиналось

Прав ли он, интересовался легат, отпуская схваченных по анонимному доносу, и тех, кто объявили себя нехристианами, публично помолились римским богам, возлили ладан с вином перед статуей Траяна и похулили Христа (нечто такое, добавляет Плиний, чего настоящий христианин не сделает)? Однако его основные сомнения касались людей, которые сказали, что были христианами в прошлом, но ушли из этой секты, а в доказательство почтили изображение императора и статуи богов, и опять же похулили Христа. В конце концов, пишет Плиний, в остальном поведение христиан невинно. Они лишь собираются «в установленный день» (воскресенье) до рассвета, воспевают гимны Христу как богу и клянутся не совершать преступлений, после чего расходятся, а потом в тот же день сходятся снова для совместной трапезы. Надежность этих сведений была подтверждена допросом под пыткой двух рабынь-дьяконисс. За исключением нежелания участвовать в римском поклонении, с точки зрения Плиния, христианство означало лишь безобидное суеверие. Одним словом, если люди не совершили преступлений, следует ли их наказывать лишь за то, что они некогда были христианами? Означает ли слово «христианин» нечто преступное по определению?

На пространное и подробное письмо Плиния Траян отвечает четко и лаконично, не углубляясь в конкретику. Готового ответа на все сложности у него нет, но он дает три основные установки. Во-первых, специально выискивать христиан не надо. Во-вторых, не надо учитывать анонимки. Траян настроен прогрессивно и замечает: «Это было бы дурным примером и не соответствует духу нашего времени» ( Nam et pessimi exempli nec nostril saeculi est ). В-третьих, надо проводить следствие. Если будет доказана вина, христиан следует наказать. Но если человек отречется и «помолится нашим богам», его следует простить независимо от прошлого поведения (Траян не говорит напрямую о поклонении императору!)

Более столетия с христианами поступали по правилам, которые изложил Траян и впоследствии уточнил Адриан. В письме, посланном в 121/122 году Минуцию Фундану, проконсулу Азии, и по сути представляющем собой ответ на письмо его предшественника, Сильвана Граниана, Адриан настаивает на необходимости судебных дознаний в отношении христиан: нельзя обвинять на основании одних лишь воплей и требований. Обвинителям необходимо доказать, что христиане нарушили закон. Адриан грозно добавляет: «Особенно постарайся, ради Геркулеса, о том, чтобы если кто по клевете потребует к обвинению кого-либо из христиан, тебе поступать с таким человеком наистрожайшим образом, соразмерно с гнусным злодеянием его» (цит. по: Юстин, Первая Апология , 68). [20] Рим был озадачен поведением христиан, но все-таки императоры настаивали на соблюдении законности.

Траян и Адриан разработали юридическую основу линии по отношению к христианам. Активные гонения на Церковь начались позже – при императоре Деции в 249/250 году. В качестве новшества Деций (а впоследствии Диоклетиан и Максимиан) лично председательствовал на судебных процессах над христианами.

Описав исторический контекст, мы можем теперь обратиться к литературным источникам, отражающим развитие христианства между концом I и серединой II века. Все они написаны на греческом языке. Это Первое и Второе послания Климента Римского, семь подлинных посланий Игнатия Антиохийского, Послание Поликарпа Смирнского, «Мученичество Поликарпа Смирнского», «Пастырь» Ерма и Послание к Диогнету.

Послание Климента Римского (около 95/96 года)

Название « Первое послание Климента» неудачно, поскольку «второго» послания не существует. Текст, который называют «Вторым посланием Климента», написан другим человеком, да и вообще это не послание, а проповедь.

Первое послание представляет собой длинную нотацию, направленную римской церковью коринфской церкви. Связана она с тем, что у коринфян местные «молодые львы» низложили епископов и дьяконов. В Послании делается попытка восстановить гармонию и мир. Общинная гармония ( homonoia ) – одно из ключевых слов данного текста (как и в посланиях Игнатия Антиохийского). Римская церковь хотела вернуть статус-кво, восстановив в должности руководителей, которые изначально были назначены апостолами Петром и Павлом (1 Клим 5:4–5; 44:1–2). Коринфская система явно отличалась от системы Дидахе, где епископы и дьяконы избирались общиной.