Христианство. Настоящее

Готовность к заимствованию опыта и к диалогу через конфессиональные границы и составит, по моему убеждению, будущее экуменизма – экуменизма не институций, но личностей. В него сейчас вовлечена очень небольшая часть верующих с каждой стороны, как сказали бы политики, «пренебрежимо малая часть электората». Но именно малая закваска сквашивает всё тесто, в истории христианства именно так зарождались все новые идеи.

В таком экуменическом диалоге, как во флешмобе, будут участвовать только те, кто сам захочет, и заранее будет невозможно определить, кто именно и сколько, да и не надоест ли кому-то очень скоро собственное участие. Существуют в Европе монастырские общины, где молятся вместе католики и протестанты (Тэзе во Франции) и где католики внимательно изучают духовный опыт православных церквей (Бозе в Италии), но при этом никто никуда не переходит. Есть и мирянские движения подобного рода, их явно будет становиться намного больше. Впрочем, не обязательно создавать некие особые организационные формы, это может быть для начала просто общение поверх конфессиональных барьеров – общение людей, которые хотят жить с Богом и друг другом, которые готовы слушать и учиться прежде, чем наставлять, обличать и навязывать всем свою веру.

Таких людей пока не слишком много, но будущее, я уверен, за ними.

36. Крест всегда посредине

Крестопоклонная неделя. Крест – посреди храма, ему кланяются, его украшают… Все очень не похоже на тот, настоящий Крест – грубый, тяжелый, страшный и позорный. И всё, что вокруг, тоже совсем не похоже.

Мы привыкли говорить, что крест соединяет небо с землей, но есть в нем еще и вертикальная перекладина, протянутая и к тому, кто одесную, и к тому, кто ошую. И правым, и левым одновременно.

Тот, настоящий Крест был лишь одним из трех: вместе с Иисусом казнили двух разбойников. Один из евангелистов, Лука, обращает внимание на такую деталь: один из разбойников издевался над Иисусом, другой – просил помянуть его во Царствии, и Христос обещал ему даже больше того – рай, сразу и без условий. А хулителю Он просто ничего не ответил.

Как поступил бы на Его месте всякий нормальный человек? Разумеется, возмущенно объяснил разбойнику неразумному, в чем тот неправ, обличил его в преступлениях. И даже благоразумному поставил бы определенные условия: это что же, так просто сразу в рай? Без покаяния, без подвигов благочестия, без твердого намерения исправиться? Да ты сам-то понимаешь, что натворил, чего теперь просишь?

Но может быть, и не стали бы мы это объяснять с креста, потому что на кресте всякий вдох – мучение, и много не наговоришь. Остается сказать только самое-самое главное, и вот один из распятых проклинал Того, Кто был рядом, надеясь так облегчить собственную боль, другой просил помянуть его, а Третий – Третий сказал про рай. Тут уж что для кого было важно.

А еще вся эта история случилась в стране, где шла напряженная политическая борьба. С одной стороны, Пилат и легионеры, великая и ужасная Римская империя. Она принесла покоренным народам отличные дороги и общественные здания, дала им мир и защиту от внешних врагов, она способствовала экономическому расцвету и культурному взаимодействию… но на любую реальную или мнимую угрозу Рим отвечал несоразмерным применением силы. Не только меч легионера, но и само орудие позорной и мучительной казни, крест, – это ведь римское изобретение.

Кроме того, римляне были язычниками, Иерусалимский храм и то богослужение, которое в нем совершалось, было для них чем-то бессмысленным, да и просто опасным. Они готовы были терпеть его лишь до времени, а там… при первом удобном случае готовы были они поставить на его месте храм своего Юпитера и стереть с лица Земли это подозрительное единобожие. Они были по одну сторону Креста, эти римляне.

А по другую стояли иудеи, верившие в Единого Бога и страстно желавшие независимости от Рима. К этому народу принадлежали великие цари и пророки древности, да и сам Иисус, именно к нему Он и был послан в первую очередь, да и как мог Бог забыть Свой и избранный народ?

Только образованные фарисеи презирали священников-саддукеев, а те с подозрением относились к этим высоколобым выскочкам, а заодно и к коллаборантам-иродианам, сторонникам правящей династии и пособникам римской оккупации. И все они вместе говорили о простонародье: «…прокляты они, невежды в Законе». А еще были зилоты, борцы за независимость, которые хотели поднять восстание против римлян и ввергнуть свой народ в кровавую бойню, из которой он просто не мог выйти победителем; через несколько десятилетий им это вполне удалось, Иерусалим и храм тогда были разрушены, а народ – рассеян по всей империи.