Христианство в свете этнографии

Так, Меша, царь моавитский, в надписи на каменной стеле (таблице), найденной в Палестине, говорит: «Я воздвиг эту высоту в честь Хамоса, ибо он спас меня от всех царей и дал мне наслаждение видеть гибель всех моих ненавистников».

В Библии об этом же Меше рассказано, что, будучи осажден израильтянами в крепости Кир-Харешете, после неудачной вылазки, он взял своего первенца и вознес его на всесожжение на стене (4 Царств, 8, 27). Вот каким образом Меша поквитался со своим богом Хамосом.

Библейский рассказ продолжает: «Это произвело большое негодование в израильтянах, и они отступили от него».

Таким образом, человеческое всесожжение Меши не осталось напрасным и, как видно, даровало ему победу над осаждавшими израильтянами. Их негодование прибавлено позднее для самоутешения.

Впрочем и сами израильтяне постоянно заключали со своим богом Иеговой — Йагве договоры о взаимной поддержке. И торжественное всесожжение играет при этом выдающуюся роль. Так, Соломон, построив храм Йагве, совершил такое всесожжение и вознесение мирных жертв, что медный жертвенник, который был перед Господом, оказался мал для всего приношения. После этого удовлетворенный Йагве явился к Соломону и сказал: «Я услышал молитву твою и прошение твое, о чем ты просил меня».

Также и в человеческих всесожжениях пред Йагве недостатка не было. Йагве, как известно, отменил жертвоприношение первенцов в первый раз в истории с Авраамом и Исааком, а второй раз при двенадцатой казни египтян, во время исхода евреев. Но вместо всесожжения своих осталось всесожжение врагов.

Так при Иеровоаме человек божий подошел к жертвеннику и сказал к нему слово Господне: «Жертвенник, жертвенник, родится сын дому Давидову, имя ему Иосия, и принесет на тебе в жертву священников, совершающих курение и человеческие кости сожжет на тебе» (3 Царств, 13, 2).

Это «предсказание» исполнилось через триста лет в последние годы иудейского царства. «И заколол (Иосия) всех жрецов высот и кости человеческие сжег на жертвенниках» (4 Царств, 23, 20).

Таким образом заключительный акт благочестия израильских и иудейских царей во славу Йагве состоял в сожжении на жертвеннике человеческих жертв.

В конце концов, выделяется из этого смешения богов господствующая группа — система богов, пантеон. Эта организованная система богов удерживает свою позицию более или менее прочно и, так сказать, укрепляет свою власть в небесах. Легенды и рассказы переделываются и приспособляются к этой новой группе божеств. Также точно и обряды, праздники, храмы, процессии и весь религиозный обиход приспособляется к группе богов-победителей.

Такие центральные группы богов были, например, у греков и у римлян, у персов и индусов, у египтян, у ассирийцев и вавилонян и т. д.

Внутри пантеона продолжается также борьба за господство. Боги соединяются в меньшие группы, например, в триады — троицы.[1] На более ранней стадии мы видели чаще всего брачные пары. Здесь же выделяется троица — отец, мать и сын. Например, весьма известная египетская троица — Озирис, Изида и Гор. Или другой тип троицы, три равноправные главные бога, как у индусов: Брама, Вишну, Шива. Эта небесная, божественная троица странно напоминает земные триумвираты, которые несколько раз получали верховную власть над Римом: Октавий, Антоний, Лепид; Цезарь, Помпей, Красс.

Однако, у многих народов, даже вместе с переходом к железу и земледельческой культуре, религия отставала в развитии и оставалась на стадии анимизма. Так было в восточной Европе у финнов и русских славян.

Так называемые суеверия, т.-е. остатки древнейших верований у финнов и у русских в настоящее время чрезвычайно близки между собой. Это по преимуществу духи-хозяева, лешие, водяные, домовые, банные, рижные, речные и лесные русалки (по-украински «нявки»). У русских эти образы более стерты, безыменны. У финнов сохранились имена и индивидуальные черты. Такова, например, черемисская Овда, женщина, живущая в лесу или в пещере, волосатая, голая, с длинными отвислыми грудями.