Христианство в свете этнографии

Библейский рассказ сгустил и инсценировал целый клубок женских суеверий Палестины, мало изменившихся от эпохи Рахили до настоящего XX века. С другой стороны, нельзя не отметить, что Иосиф является в Библии фигурою божественной. В христианских толкованиях Библии Иосиф нередко представляется первообразом Христа. Поэтому было уместно и естественно найти и в легенде о Иосифе чудесное зачатие, гонение в детстве и путешествие в Египет.

Второй эпизод легенды относится к чудесной силе тотемного сына. Чудесный ребенок рождается в бедности и в пренебрежении, но с явными признаками своего божественного происхождения. И подобно Иисусу, сыну божию и сыну человеческому, тотемный младенец имеет две ипостаси: божественно звериную и человеческую. Сын кита одновременно является китом и человеком, сын медведя имеет медвежьи уши и медвежьи мохнатые ноги, медвежью силу и медвежью неукротимость. У чукоч существует цикл сказок о богатыре «Медвежье Ухо».

Русская народная сказка о богатыре Яшка Медвежье Ушко, Ивашко Медвежье Ушко, Иванко-Медведко[9] принадлежит к тому же самому ряду.

Она существует во многих вариантах, но все они уже разрушенные, потерявшие связь эпизодов и многие подробности. По одному варианту: — женщина заблудилась в лесу, медведь взял ее к себе и прижил с ней сына: до пояса человек, а от пояса медведь. Мать с сыном в конце концов убежали домой к прежнему мужу женщины. Дальше начинаются богатырские подвиги Иванка-Медведка, повидимому подставленные из более поздней сказки о состязании с морскими бесами, в стиле пушкинского батрака Балды.

В другом варианте девушка рождается из репки, распаренной в печке, и уходит к медведю в жены. Потом репка возвращается домой и приносит сына, — половина человек, половина медведь. Это Ивашко-Медведко. Его изгнали из деревни. Он соединяется с богатырями Горыней и Дубиней и совершает великие подвиги. Горыня и Дубиня — это древние стихийные богатыри Валигора и Вырвидуб. Замечательно, что в сказке Медвежий сын является их старшим братом и далеко превосходит их силой и удалью. Повидимому, стихийные богатыри все же более позднего происхождения, чем сын медведя.

Сюда же принадлежит и англо-саксонский рассказ о герое Беовульфе. Беовульф по толкованию лингвистов означает молодого медведя Bear-whelp. Между прочим, в песне о Беовульфе рассказано о том, что старейший из рода Беовульфа Scîld-scêping (сын Scëap’а) получил, свое имя оттого, что, будучи младенцем, был некогда прибит волнами к берегу, лежа в челноке на разостланном хлебном снопе (по-саксонски scëap — сноп). Таким образом Scîld-scêping — выходит «малютка-снопок».[10] Прибрежные жители приняли его как чудесного посланца, вырастили его, а потом избрали его царем.

Этот замечательный рассказ убедительно связывает легенду о рождении Медвежьего сына с легендой о рождении Моисея, а также и Христа.

Зверино-рожденный младенец воспитывается обыкновенно в стороне от людей в чаще лесной или на озере, недоступном человеческому взору.

В чукотско-эскимосском рассказе женщина, зачавшая младенца от кита-оборотня, уходит от мужа к своим братьям. Кит гонится за ней, но люди его убивают. Женщина рождает китенка и помещает его в маленькой луже в лесу и кормит его жуками. Потом переносит его в небольшое озерцо и кормит его рыбой. Потом перемещает его в большое озеро[11]. Младенец вырастает с чудесной быстротой и вскоре ему становится тесно на озере и его надо через особый канал выпустить в открытый океан.

В дальнейшем рассказе зверино-тотемный сын является посредником между племенем людей и племенем богов. Он подводит под стрелы людей своих братьев, звериных богов. И убийство тотемного бога совершается снова и снова. В конце концов и сам он погибает, убитый кощунственной стрелой, и племя его матери — люди, платятся жестоко за это насилие над богом.

Легенда о чудесном рождении звериного сына в дальнейшем с особенной любовью развивает подробности о пребывании младенца на море, на водах в уединении, далеко от людей. Колыбелью для младенца служит корзина, сплетенная из тростника. Брошенный родителями младенец попадает под чудесное покровительство других зверино-тотемных богов, дружественных его собственному родовому тотему. Так, Ромул и Рем, брошенные в лесу после смерти матери, были вскормлены волчицей и дятлом, связанными тесно с богом Марсом.

Также и в легенде о Христе Мария рождает младенца на чужой стороне, не имея крова, и кладет его в ясли в хлеву, по другим рассказам в пещере. И перед новорожденным младенцем преклонились вол и осел. Таким образом первыми покровителями оставленного младенца являются животные; на этот раз не дикие звери, а домашние скоты. Это смягчение произошло согласно закону стилизации.