Христофор Колумб

От высоких скоростей наша земля не стала меньше, а моря – спокойнее. Ежегодно свыше двух тысяч кораблей гибнут в пучине, сиротеют семьи на берегу. Океаны не прощают людям ошибок. Бермудский треугольник с кораблями-призраками, тайна зарождения пятидесятиметровых «волн-убийц» ждут разгадки.

Человечество построило огромные суда, плавучие лаборатории, доки, искусственные острова с буровыми вышками, атомоходы, подводные лодки, способные обойти земной шар, не всплывая на поверхность.

Все это будет потом, а сейчас выходят из гавани тяжелогрузные рыбачьи баркасы, ловят пассаты, мчатся к неведомым землям в поисках золота, пряностей, слоновой кости, рабов. Жаркое солнце конца XV столетия плавит палубную смолу, обжигает кожу, слепит воспаленные глаза. За богатством и славой плывут каравеллы во все части света!

* * *

А теперь, дорогие читатели, представьте себе живущего в Испании сорокалетнего итальянца. Он провел половину жизни на родине, где научился читать и красиво писать, так аккуратно, что друзья говорили, будто его письма «вкусно смотреть». Это качество человека свидетельствует о трудолюбии, усидчивости, стремлении познать истину, достичь совершенства. Он самостоятельно изучил науки, овладел латинским языком. И вот, образованный итальянец, обладающий каллиграфическим почерком, почему-то скверно пишет на родном языке, шлет послания генуэзцам на чистом испанском языке или пользуется латинским (коим владел свободно). При этом он совершает ошибки, свойственные кастильскому наречию. – Какой же он итальянец? – воскликнете вы. – Он выдает себя за него!

Это – Христофор Колумб, первооткрыватель Нового Света, самый известный на земле человек! Так звучит его имя по-русски. Англичане называют мореплавателя на латинский манер – Коломбус, французы – Коломб, испанцы – Колон, португальцы – Коло, итальянцы – Кристофоро Коломбо.

Его личная жизнь до сих пор остается загадкой.

Часть I

Глава I Сражение у мыса Сан-Висенти

13 августа 1476 года четыре генуэзских и один фламандский корабль подходили к юго-западной оконечности Португалии – мысу Сан-Висенти. Они везли во Фландрию драгоценную мастику с острова Хиоса, надеясь сбыть дороже в Северной Европе. Итальянские корабли принадлежали генуэзскому торговому дому Чентурионе и Негро. Иностранное судно было зафрахтовано в соответствии с международными правилами, о чем свидетельствовали документы. Итальянские капитаны имели охранные грамоты французского короля, воевавшего с испанцами на стороне португальцев. Забыв о маврах, иберийские народы делили свою часть полуострова. Соседи помогали им. Людовик XI поддерживал португальцев. Его непримиримый враг герцог Бургундский, Карл Смелый (владелец фламандских земель) сочувственно относился к испанцам. Генуэзская республика придерживалась нейтралитета. Стало опасно перевозить товары из Италии во Фландрию.

Владельцы торгового дома учли обстоятельства перехода и не погнушались помощью сомнительных людей, опытных моряков, часто оказывавших им серьезные услуги. Из пяти кораблей двумя командовали представители фирмы – Джованни Антонио Негро и Никколо Спинола, коим подчинялись три капитана, старавшиеся не попадаться на глаза правительственным чиновникам.

Солнце клонилось к западу, откуда дул ровный ветер, прижимавший суда к побережью. Итальянцы опасались пиратов, боялись взять мористее, тянулись к портам. Кормчим казалось, будто на виду у городов и поселков враги не посмеют напасть на маленькую флотилию. Здесь испанские моряки чувствовали себя неуютно, а не ладившие с законом наемники рисковали вдвойне.

Генуэзцы обогнули знаменитый мыс с замком принца Генриха Мореплавателя, заложившего основы португальского владычества на морях, и с удивлением обнаружили впереди далеко уходящую от берега линию сторожевых кораблей. В последней гавани купцов не предупредили об эскадре у Сан-Висенти. Дозорные сосчитали суда. Пять португальских и тринадцать французских флагов реяло на горизонте. Обойти их было нельзя.

С французского корабля раздался выстрел, адмирал потребовал от итальянцев убрать паруса, лечь в дрейф. Негро со Спинолой повиновались, прочие каравеллы замедлили ход. Одна подошла к командирам на расстояние полета стрелы. Две других закачались на волнах недалеко от флагмана.

Не нравится мне это, – признался капитану двадцатипятилетний купец, сопровождавший груз на итальянской каравелле.