Христос под следствием. Журналист расследует факты об Иисусе

Благодарности

Многие люди помогали в создании этой книги — и всем им я чрезвычайно признателен. Особенно я благодарен Биллу Хайбелзу (Bill Hybels), позволившему мне сделать ряд выступлений на эту тему в церкви Уиллоу-Крик; моей жене Лесли, подавшей мысль о переработке этих лекций в книгу; и моему редактору Джону Слоуну (John Sloan), чей творческий вклад в этот проект существенно улучшил его.

Кроме того, я благодарен Марку Миттельбергу (Mark Mittelberg) и Гарри Пулу (Garry Poole) за неустанную помощь и поддержку; Чаду Мейстеру (Chad Meister) и Бобу и Гретхен Пассантино (Bob and Gretchen Passantino) за исследовательскую работу и плодотворные идеи; Руссу Робинсону (Russ Robinson) за «взгляд юриста»; моей ассистентке Джоди Уолли (Jodi Walle) за ее бесценную помощь; моей дочери Элисон и сыну Кайлу за их вклад в эту работу — незаметный, но поистине неоценимый.

Наконец, я хочу сказать спасибо ученым, согласившимся на интервью. Снова и снова меня поражали не только и не столько их знания и мудрость, сколько смиренная и искренняя вера — и стремление помочь в «следствии об Иисусе» тем, кто еще пребывает в духовном поиске.

ВВЕДЕНИЕ. Возобновление уникального следствия

Дело против Джеймса Диксона по обвинению в покушении на убийство относилось к категории тех, что на прокурорском жаргоне называются «верняк». Элементарно! Достаточно было пробежать глазами свидетельские показания, чтобы удостовериться: во время столкновения в южной части Чикаго Диксон выстрелом в живот ранил сержанта полиции Ричарда Сканлона.

С каждым показанием, с каждым вещественным доказательством петля неопровержимых улик все туже затягивалась на шее Диксона. Отпечатки пальцев и оружие, раненый полицейский и показания очевидцев, мотивы и криминальное прошлое обвиняемого…

Факты, казалось, говорили сами за себя. В полицию позвонил человек и сообщил, что к его соседям на Вест-Плейс, 108 ломится мужчина с пистолетом. Сержант Сканлон поспешил по указанному адресу и застал там Диксона, который, стоя на крыльце, скандалил через закрытую дверь со своей подружкой. Отец девушки, увидев в окно офицера полиции, решился выйти наружу. Внезапно между ним и Диксоном завязалась драка. Сержант попытался их разнять; прогремел выстрел; Сканлон, раненный в живот, пошатнулся. Тотчас с воем сирен появились две патрульные машины, и выскочившие из них полицейские схватили Диксона.

Тут же, неподалеку, был обнаружен принадлежавший Диксону пистолет 22-го калибра с его отпечатками пальцев; в пистолете не хватало одной пули. По всей видимости, Диксон, выстрелив, отбросил его в сторону. Отец девушки не был вооружен, револьвер Сканлона оставался в кобуре. Пороховые ожоги на коже Сканлона свидетельствовали о том, что выстрел был произведен с чрезвычайно близкого расстояния.

Рана, к счастью, оказалась не опасной для жизни, хотя и достаточно тяжелой. Сам старший полицейский инспектор торжественно вручил Сканлону медаль за храбрость. Что же касается Диксона, то, проверив его «послужной список», полицейские обнаружили, что ранее он уже был судим и признан виновным в вооруженном нападении. Налицо была «склонность к насильственным действиям».

И вот, год спустя, я сидел с блокнотом на коленях в полупустом зале суда в Чикаго, где Диксон признавал себя виновным в том, что выстрелил в человека, верой и правдой прослужившего в полиции пятнадцать лет. Признание стало последней жирной точкой в череде улик. Судья Фрэнк Мачала распорядился отправить подсудимого в тюрьму. Удар молотка возвестил о закрытии дела. Правосудие свершилось.

Я сунул блокнот во внутренний карман куртки и вразвалочку направился в комнату журналистов, прикидывая, что завтра редактор “Chicago Tribune”выделит мне три абзаца в разделе криминальной хроники — большего это дело не заслуживает.

По крайней мере, так мне казалось.

ШЕПОТОК ИНФОРМАТОРА

Голос в трубке я узнал сразу — это был информатор, которого я «прикормил» за тот год, что толкался в коридорах суда. По голосу было ясно, что у него припасено что-то горяченькое, — всегда, когда пахло хорошими чаевыми, он переходил на шепот и говорил очень быстро, а сейчас его скороговорка явно достигала скорости сто километров в час:

— Ли, знаете дело Диксона?

— Разумеется, — ответил я. — Суд состоялся два дня назад. Ничего интересного.

— Не спешите с выводами. Я тут узнал, что за пару недель до событий сержант Сканлон похвалялся на вечеринке новой ручкой-пистолетом.

— Новой… чем-чем?

— Ручкой-пистолетом. Это пушка 22-го калибра, по виду — точь-в-точь авторучка. Их запрещено носить при себе, в том числе и полицейским.

Я сказал, что не понимаю, причем тут одно к другому. Шепот в трубке стал еще настойчивее:

— Так ведь Диксон не стрелял в Сканлона! У того в нагрудном кармане случайно выстрелила эта самая ручка. И он решил подставить Диксона, чтобы самому не вляпаться в неприятности за ношение запрещенного оружия. Разве вы не поняли? Диксон невиновен!

— Не может быть! — воскликнул я.