Христос родился в Крыму. Там же умерла Богородица

• Обращает на себя внимание интересное и на первый взгляд не очень понятное рассуждение Юлия Капитолина по поводу количества пировавших вместе с Элием Вером, а именно, по поводу числа двенадцать. Поскольку, дескать, это число превышало семь, то следует ожидать, что некоторые из гостей должны были ругаться. То есть на пиру у Элия Вера должна была произойти некая перебранка. Не является ли такое неожиданное замечание хрониста смутным отражением того известного обстоятельства, что на Тайной Вечере действительно произошла подобная сцена? Ведь присутствовали Иуда Искариот и Петр. Иуда к этому моменту уже предал Иисуса и был на Тайной Вечере уже в качестве его врага. Причем Иисус знал об этом и прямо заявил присутствующим, что один из учеников предаст Его, а другой — отречется. Сказано: «Когда же настал вечер, Он возлег с двенадцатью учениками; и когда они ели, сказал: истинно говорю вам, что один из вас предаст Меня. Они весьма опечалились, и начали говорить Ему, каждый из них: не я ли, Господи? Он же сказал в ответ: опустивший со Мною руку в блюдо, этот предаст Меня; впрочем Сын Человеческий идет, как писано о Нем, но горе тому человеку, которым Сын Человеческий предается: лучше было бы этому человеку не родиться. При сем и Иуда, предающий Его, сказал: не я ли, Равви? Иисус говорит ему: ты сказал» (Матфей 26:20–25).

Таким образом, на страницах жизнеописания Элия Вера, скорее всего, всплыла именно эта известная евангельская сцена: обмен напряженными репликами между Иисусом и Иудой. Это не была ругань в вульгарном смысле слова, но из уст Христа прозвучало прямое и тяжелое обвинение одного из присутствовавших в предательстве. Ясно, что оно сильно сгустило атмосферу. Оказалось, что на вроде бы дружеском ужине присутствует враг (и один колеблющийся).

Далее, буквально через несколько фраз, Иисус обвинил и апостола Петра. Мы цитируем: «Петр сказал Ему:… если и все соблазнятся о Тебе, я никогда не соблазнюсь. Иисус сказал ему: истинно говорю тебе, что в эту ночь, прежде нежели пропоет петух, трижды отречешься от Меня» (Матфей 26:33–34).

Кое-кто мог считать отречение меньшим преступлением, чем предательство, однако этот разговор тоже был тяжелым для присутствующих. Ругани не было, но было противостояние и серьезное обвинение.

Итак, по нашему мнению, в описании пира Элия Вера достаточно откровенно узнается евангельская Тайная Вечеря.

Между прочим, исследуемая нами сейчас «античная» версия, вероятно, доносит до нас некоторые черты реальности, утраченные в Евангелиях. Жизнеописание Элия Вера гласит, что Тайная Вечеря была большим торжественным пиром в царском дворце. Гостям были вручены роскошные подарки и т. п. Совершенно естественно, что император пригласил друзей к себе, в царские покои, а не отправился с ними в какой-то простой трактир, харчевню или дом, как об этом говорят византийские авторы и евангельская версия. См. нашу книгу «Царь Славян». Не исключено, что такая редакция Евангелий потребовалась, чтобы затушевать признаки того, что Иисус Христос был Царем в буквальном, а не в каком-то переносном смысле слова. Ведь современная точка зрения такова: мол, постоянное употребление титула Царь применительно к Иисусу в Евангелиях является всего лишь некоей абстрактной условностью. Однако из наших результатов следует, что это не так. Андроник-Христос был настоящим императором, всесильным самодержцем. Затуманивая этот факт, поздние редакторы, естественно, могли перенести Тайную Вечерю из роскошного царского зала в некую простую харчевню.

20. «Да минует меня чаша сия»

Перед своим арестом, Христос ночью находился в Гефсиманском саду, где молился Богу-Отцу. «И отойдя немного, пал на лице Свое, молился и говорил: Отче Мой! если возможно, да минует Меня чаша сия; впрочем не как Я хочу, но как Ты… Отче Мой! если не может чаша сия миновать Меня, чтобы Мне не пить ее, да будет воля Твоя» (Матфей 26:39, 42).

Следовательно, этот известный сюжет должен отразиться и в жизнеописании императора Адриана. Наш логический вывод оправдывается. «Предзнаменования его (Адриана — Авт.) смерти были следующие… Он видел во сне, БУДТО ОН ПОЛУЧИЛ ОТ ОТЦА СНОТВОРНОЕ ПИТЬЕ» [140:1], с. 21.

Таким образом, незадолго перед смертью Адриана его Отец вручил ему ЧАШУ С ПИТЬЕМ. Подчеркивается, что это был знак предстоящей смерти императора. Мы видим неплохое соответствие с Евангелиями.

По-видимому, воспоминание о той же чаше звучит и в жизнеописании Элия Вера — еще одного отражения Андроника Христа. А именно: «Среди других предметов роскоши была у него ХРУСТАЛЬНАЯ ЧАША, которую он называл „Крылатый“ в честь любимого коня; величина ее превышала норму, какую может выпить человек» [140:1], с. 54.

Замечание, что Чаша Адриана была настолько велика, что ее не может выпить человек, вероятно, отражает евангельскую мысль о чаше страданий, которую предстояло выпить Христу. Страданий, то есть «питья в Чаше», было настолько много, что испытать все это было не под силу простому человеку. Лишь Бог-Сын смог испить ее до дна.