Иногда Он принимал участие в пиршествах, устраивавшихся в домах богачей. Обычно, однако, Он вращался среди бедняков, даже среди почти неприкасаемых амхаарец (простолюдинов), которых так презирали и чуждались саддукеи и фарисеи. Понимая, что богачи никогда не примут Его учения, Он основывался в своих надеждах на перевороте, который сделает бедных и смиренных высшими в грядущем Царстве.
В поступках Иисуса было что-то революционное. Фарисеи и учителя закона говорили: «Он принимает грешников», другие роптали: «Он зашел к грешному человеку». О Нем говорили даже, что Он «друг мытарям и грешникам». Это правда, что образованные иудеи в те времена нацеливали свою проповедь о покаянии на «грешников», но как фарисеи, так и ессеи всячески избегали контактов с ними. Иисус же поставил Себя рядом со злодеями, причем не только на какое-то время: программа всей Его жизни определялась этим. Даже то, как Он был распят в конце Своего земного служения, — между двумя разбойниками, символизировало это.
… В истории нельзя встретить ни одного гения, который не мирился бы до некоторой степени с господствующими заблуждениями и личными воззрениями своей среды. Иисус избегает этой слабости самых великих людей.
Mapк приводит четыре попытки врагов Иисуса очернить Его. Во-первых, его обвинили в богохульстве, поскольку Он отпускал грехи. Однако Божественность Иисуса давала Ему полное право прощать людей. Во-вторых, Его недруги ставили Ему в вину дружбу с грешниками, сборщиками податей, распутницами и т. д. Религиозные вожди того времени полагали, что праведник не должен соприкасаться с такими людьми. В ответ на это Иисус называл Себя исцелителем грешников. В-третьих, Его считали недостаточно набожным, потому что Он не постился, подобно фарисеям. Однако вряд ли можно сомневаться в серьезном отношении Иисуса к Своей вере! И, наконец, Иисус постоянно нарушал субботу, то исцеляя страждущих, то срывая колосья. Нарушал ли Он этим заповеди Господа? Разумеется, нет. Будучи «Господином Субботы», Он решил разрушить ложные обычаи и дать закону Божьему истинное толкование.
…Он не был враждебен простым радостям бытия, хотя был неестественно строг к влечению мужчины к женщине.
Думал ли кто-нибудь о своеобразном положении Иисуса по отношению к идеалам человеческого пола? Никто не отважится назвать Его бесполым, и однако по своему характеру Он возвышается над понятием пола, ибо Его всеобъемлющая человечность есть истинный кладезь идеалов, которые связываются с обоими полами. Женщины, в точности, как мужчины, без труда видят в Нем свой идеал. Мужская сила, справедливость и мудрость, женская чувствительность, чистота, интуиция — все это мы находим в Христе, причем ничто не мешало Ему, как нам, развивать столь контрастные добродетели в пределах одной личности.
Любому, даже изощренному литературному гению, довольно трудно создать образ абсолютно чистого, хорошего человека, постоянно находящегося в порочном окружении, не показав его при этом педантом, ханжой или «лубочным святым». Как же получилось, что во всех без исключения Евангелиях, мы видим удивительно четкий портрет привлекательного молодого человека, свободно общающегося с женщинами разного сорта, включая и порочных женщин, но не находим в Нем и cлeда сентиментальности, неестественности или ханжества? Почему в любой ситуации сохраняется удивительная цельность Его характера? Может, людям, сохранявшим и передававшим евангельские традиции, очень уж нравился подобный образ? Но нет, создается впечатление, что они относились к нему довольно настороженно.
Иисус сострадал особенно сильно тем, кого мучило бремя вины. Когда Он твердо говорил: «Прощены тебе грехи», чувство собственного достоинства возвращалось к человеку, высвобождая его нравственные силы. Но это вовсе не означает, что ощущение вины было болезненной манией или что те, кого Иисус исцелял, беспокоились по-пустому. Принимая прощение, они тем самым признавали нравственный закон, который нарушили прежде, и обещали отныне жить иначе.
…Вообще-то при всем своем сострадании, при всем милосердии к тем, кто в Нем нуждался, Иисус бывал поистине непреклонен. Два случая показывают нам, каково было Его воздействие на людей. В Галилее он вышел к многотысячной толпе, готовой восстать под Его началом (по-видимому, люди эти ощутили, что Он — истинный вождь), и убедил ее мирно разойтись. В другой раз — в Иерусалиме — Он выгнал торговцев из Храмовых пристроек, очевидно, лишь силою нравственного воздействия. Мы хотим лишь подчеркнуть, что власть Иисуса признавали не только те, кто сочувствовал Его делу.