Христосиада

II

Был построен ковчег, наловили зверья –

Тех, что были поболе в чести.
Ной кричал: – Поскорее поднять якоря!
Остальных доберём по пути.

Крокодил, скажем, тот сам собой поплывет,

Поплывут и бобры и ужи.
Альбатрос долетит, доплывёт кашалот…
Крепче к мачте хавронью вяжи!

Это будет в тумане хороший ревун,

Не наткнуться чтоб ни на кого.
Понадёжней она Одиссеевых струн:
Дремлет кормчий – разбудит его.

О свинье много доброго можно сказать:

С нею будем мы жить – не тужить.
Свинку можно почти что за друга держать
И кому-нибудь взять – подложить.

Ты корову бери, и козу, и быка,

Кошек, кроликов, уток и кур.
И козла – от него хоть и нет молока,
Но зато с бородою – знать, мудр.

К динозавру с опаскою Ной подошёл:

– Ну куда вот такого вот брать?
Если б был ты параметрами, как осёл…
Знать, придётся тебе вымирать.

Частью чистые звери – умыты водой,

А другие – по уши в грязи.
С удовольствием тоже умыл бы их Ной,
Но таков уж порядок – вези.

Нам на чистых семь пар дай нечистых семь пар,

Чтобы мир не погряз в чистоте.
Среди них есть совсем залежалый товар, –
Даже моль завелась на хвосте.

Превосходно устроилась: стол ей и дом –

Ну кому ещё так повезёт?
Потихоньку погрызла, поспала потом
И опять потихоньку грызёт.

В тесноте – не в обиде, а чем их кормить?

Бог про то ничего не сказал.
Сдохнет кто ненароком – а как хоронить?
Разве ядра к ногам привязать?

На четыре ноги сколько ядер-то взять?

Кто подскажет примерный ответ?
Огнестрельных орудий с огнём поискать,
Даже дымного пороха нет.

Закурить бы с досады, да нет табаку –

Не приплыл ещё с Кубы Колумб.
Ну совсем утешения нет старику!..
Не открыть ли какой-нибудь клуб?

Что замкам на дверях этих замков висеть? –

Молодёжь разбежится из сел.
Так совсем расползётся культурная сеть…
Кто бы в штаты затейника ввел?

Будут кинокартины там по вечерам,

Курсы кройки, вязанья, шитья…
А туристский кружок я вести буду сам –
Нет от скуки совсем мне житья! –

Думал Ной, по ковчегу в печали бродя

И зевал – аж до вывиха скул:
“Если сделать крючок из большого гвоздя –
Не заняться ли ловлей акул?”

Снасть в волнении в море закинул – дела! –

Рыбки плавают – меньше крючка.
Что-то клюнуло. Вытащил: рыба-игла.
Присмотрелся – она без ушка.

“Для чего недоделанных рыб выпускать?

Сколько в море таких – пруд пруди?
Если рыбу-пилу я сумею поймать,
Чем я буду её разводить?

А пилить без разводки – намаешься всласть,

Проклянешь и себя и её,
И Нептуна, поскольку морская он власть –
Пусть являет величье своё!

Дай нам рыбу-разводку, раз водку нельзя:

Пили раньше, а нынче – пили!
Без разводки все пилы не пилят – скользят.
Ну куда свои денем рубли?

Будет пусть рыба-”зингер” и рыба-”Рубин”,

“Сони”, “Грюндиг”, “москвич-жигули”.
Изобилья такого давно мы хотим,
Зря ли нас на ковчеге везли?

Наступает, как видим, великий момент –

Развернутся гармонь и душа.
Чтоб работать, исправный нужон инструмент,
Ведь не выйдет а то ни шиша.

Хорошо поработали – дай отдохнуть,

Кто работает – должен же есть?
Отдохнем мы – и снова отправимся в путь,
А не то и останемся здесь.

Тут из моря Нептун и без всяких манер

Заявляет: Ной в корне неправ.
И ещё говорит, дескать, тот – браконьер
И платить полагается штраф.

“Не на экспорт ведь рыба идет – на нерест

И для ловли сейчас не сезон.
На ковчег же на твой налагаю арест,
Чист пока от горы горизонт”.

Ной в бутылку полез и схватился за шест,

Подступает, досадою полн:
– Да какой там арест! Видишь, вон Эверест
Показался вдали из-за волн.

Извинился Нептун и обратно нырнул,

Штраф немаленький Ною простил.
Ной поймал по инерции пару акул
И с тоски на таранку пустил.

Из акулы таранка совсем не плоха,

Если с перцем ее просолить.
А уха наилучшая – из петуха…
Э, да что уж о том говорить!..

Разве рыба еда? Но кругом всё вода…

Не ценили мы сушу тогда.
Что имеешь ты, кажется: то – ерунда,
А теряешь и видишь – беда.

“К Эвересту не буду вести я ковчег,

Потому что себе я не враг.
Говорят, что живёт снежный там человек,
А ковчег перегружен и так.

Что мне тот Эверест? Скоро он надоест

Весь в снегу он и нечего жрать…
Ну а мне-то совсем не таких надо мест:
Где обещанный мне Арарат?

Там ведь, как говорят, вот такой виноград,

Значит, будут кишмиш и изюм.
Раз коньяк с чачей яд, словно денатурат,
Надо вовремя взяться за ум”.

Эверест за кормой, пригорюнился Ной:

“Ну в какой стороне Арарат?
Уж ковчег подо мной размывает волной…
Что случись – я один виноват?

Бог твердил мне не раз: “Не покину я вас,

Ваш отец я, и сын, даже дух.”
Эх, сейчас бы хоть плохонький дали компас,
Хоть прикинуть, где север, где юг.