Хризалида

Возможно Гранину стоит заняться списком приоритетов для большого муравья? Энтони возненавидит подобное вмешательство. На самом деле он похоже ненавидит какую-либо организацию, однако это всё равно может стоить того. Специализация Маны Гравитации пока что была наиважнейшей, следом за ней Опустошающий Укус и возможно Рывок. По крайней мере Алтарь компенсировал усилением Навыков, однако эффект лишь доводил Энтони до точки, на которой он должен был быть, он не работал на весь свой потенциал. Чем скорее у него будут Навыки седьмого ранга и способность демонстрировать силу восьмого ранга, тем лучше.

Голгари спохватился и криво усмехнулся. Если он продолжит так бродить, то сотрёт дыру в ковре, а это было бы жалко делать. Изощрённо сплетённый и вышитый, он был произведением искусства, которое он топтал своими покрытыми камнем ногами. А вообще, не Энтони ли вышит там в углах?

Зацикленность на каждой детали не помогала, однако, если он продолжит в том же духе, то сделает плохой пример для Торрины и Коруна. Они вдвоём были с пеной у рта после их последнего разговора с Энтони, работая вусмерть над изучением документом и обдумыванием идей. По крайней мере малая часть этой маниакальной энергии исходила от Гранина, он это знал, однако будучи столь близко к становлению свидетелями рождения 20-го Древнего, кто бы мог их винить?

Чувствуя, как в его горле нарастает зевок, он позволил ему охватить себя, широко раскрыв свой рот и потянувшись. Покрывающий нижнюю часть спины камень стачивался и трещал, заставив его поморщиться. Сон манил, и он решил отправиться спать. Колония была права во многих вещах, и никакой работы без должного сна была хорошей идеей. Если он заявится на утреннее собрание посвежевшим и собранным, он вполне оправданно мог обругать двух своих учеников за изнеможение себя.

И снова ему пришлось поблагодарить Колонию за их самоотверженность в отношении гостеприимства. Настоящие кровати для голгари было непросто найти вне Империи Камня, учитывая размер и вес его покрытого камнем народа. Он со вздохом раскинулся на мягком матрасе. Пытаясь откинуть из своего разума кипящие мысли о Древних и муравьях, Гранин стал сонливым и со временем погрузился в сон.

И затем к нему пришли сновидения.

В какой-то момент, пока его сознание плыло и размывалось в бессвязных образах его спящего ума, Гранин обнаружил себя в чёрной, как смоль, комнате. Хотя, была ли она полностью чёрной? Над головой был тусклый свет, тёмно-коричневый, будто богатая почва, она светилась так тускло, едва достаточно чтобы он мог видеть свои руки перед свои лицом.

Он попытался увидеть края комнаты, но была ли это комната? Нет, не была. И пока его глаза привыкали, он осознал, что это был зал, или пещера. Не особо глубокое помещение, он стоял на полу и мог почти что коснуться потолка, однако оно было длинным и широким. Он вгляделся вдаль, пока свет становился чуть ярче, излучаясь от камней повсюду вокруг него. Он по-прежнему не мог видеть далеко в каком-либо направлении. Да насколько же обширным было это место? И где он был?

Он попытался сделать шаг. Земля внизу не была такой уж каменистой, как он ожидал; на самом деле она была неестественно гладкой, и наклонной. Нахмурившись, он присел и провёл по ней рукой, едва способный различить какие-либо детали в тусклом свете. Да, под его ногами был лёгкий склон, ведущий вниз. Он последовал по нему ниже, и по мере продвижения уклон становился всё больше, пока внезапно не прервался во тьму, прежде чем снова подняться на расстоянии тридцати метров.

Это было странно.

Он развернулся и пошёл назад, взобравшись на вершину, только чтобы обнаружить, что земля дальше уходит вниз, оканчиваясь тем же крутым обрывом, что затем далее снова поднимался в тридцати метрах.

На чём он стоял? Что это за место?

Лишь в этот момент Гранин осознал, что его сон был странным образом ясным, и он ощутил, как его разум коснулась нотка опасности. Что-то было не так. Что-то было крайне, крайне не так.

Проснись, сказал он себе, но не пробудился.

Как говорят, люди щипают себя в попытке проснуться. Он на секунду посмотрел на свои покрытые камнем руки, прежде чем позволил им опуститься вдоль его боков. Возможно... он мог бы ткнуть себя в глаз?

Земля под его ногами начала обваливаться, забрав Гранина с собой. Ощущение падения быстро вызвало тошноту, пока он чувствовал, как внутренности поднимаются до его груди, однако ноги продолжали касаться земли внизу, пусть и едва. Он вскрикнул, руки завертелись, пока мир вокруг него сменялся, невозможным образом изворачиваясь и растираясь.

Кто знает, как далеко он падал, или как долго; по ощущениям будто минуты, но могли быть секунды. Повсюду вокруг него он видел проблески огромных рек камня и земли, закручивающихся вокруг друг друга в воздухе, однако было так темно, что этого также могло и не быть. Его утянуло к корням Древо-Матери?

Что происходит?