Хромая дама: Нерассказанная история женщины – тайного агента периода Второй мировой войны

Однако именно «девочкам» Жермен предстояло пойти, возможно, на самый большой риск, чтобы добыть для Вирджинии бесценные сведения. С одобрения своей мадам они подсыпали клиентам в напитки порошки, развязывающие языки, и рылись в их карманах в поисках интересных бумаг, чтобы сфотографировать, пока их хозяева спали. Годом ранее в отчете американскому посольству в Лондоне Вирджиния с особым презрением описывала проституток, развлекающих немецких клиентов, но теперь она ласково называла таких женщин своими «подружками легкого поведения». Благодаря своим «постельным товарищам», как она выразилась, девушки знали «чертовски много!»[89] и передавали все Вирджинии. Некоторые «подружки» пошли еще дальше, используя для своих целей героин, контрабандой перевезенный из Лондона в американской дипломатической почте. Они предлагали пьяным немцам «просто немного понюхать» наркотик, «чтобы посмотреть, что произойдет». Цель состояла в том, чтобы посадить на крючок своих клиентов и лишить их способности работать, а также повредить их зрение, которое было особенно важным для полетов[90].

Жермен также познакомила Вирджинию с другой важной фигурой полусвета, доктором Жаном Руссе – пухлолицым весельчаком с молодецкими усиками. Его очень любили городские filles de joie, которых он почти каждую неделю навещал как профессиональный гинеколог. Множество его «дьявольских идей, направленных на то, чтобы нанести урон клиентам Жермен»[91], похоже, включали в себя заражение как можно большего числа мужчин сифилисом или гонореей. Он выдавал специальные белые карточки, обозначающие, что девушка здорова, и у нее нет никаких инфекций, когда на самом деле это было далеко не так. Прежде чем обратиться за лечением, один-два человека передавали заболевание примерно дюжине клиентов – немцев активно поощряли посещать публичные дома, полагая, что это повысит их мотивацию к борьбе. Другим способом навредить было класть вызывающий зуд порошок в одежду клиентов, чтобы вызвать дискомфорт. К счастью, у доброго доктора была удивительная способность выгораживать себя во всех сложных ситуациях – талант, который в конечном итоге спасет ему жизнь.

Руссе проводил свои гинекологические и дерматологические операции за внушительными деревянными дверями дома под номером 7 на площади Антонен-Понсе. Старое каменное здание медового цвета вскоре стало личным командным постом Вирджинии. Это было очень удобно, так как давало возможность прикрывать свои посещения врачебными консультациями по поводу реально имеющейся у нее сыпи. Здесь доктор Руссе ухаживал за ранеными или больными агентами, получал сообщения, знакомил ее с десятками других полезных людей и устроил на верхнем этаже фальшивую психиатрическую лечебницу в качестве еще одной конспиративной квартиры. Немцы вряд ли пришли бы сюда с проверкой, поскольку их учили бояться психических заболеваний и избегать ситуаций, потенциально связанных со смирительными рубашками, визгами и воплями. Армейский резервист с тех пор, как был демобилизован в 1940 году, Руссе уже укрывал евреев и беглых военнопленных. Тяжелая мебель в его кабинете скрывала запас подпольной литературы, и он ждал возможности любым способом помочь делу союзников. Теперь наконец-то появился кто-то из Лондона, кто мог заниматься организацией Сопротивления и его снабжением с помощью извне. Когда Вирджиния познакомилась с Руссе, они сразу нашли общий язык: ей нравились его оптимизм, энергия и обширная сеть друзей-единомышленников. В свою очередь, он, как и многие другие, был поражен силой ее характера. В ней всегда чувствовался какой-то стержень, что бы она ни делала и где бы ни находилась. Ее авторитет, ее знания и харизма были очевидны с первых произнесенных слов, но также нельзя было не заметить и ее самоотверженность. Оба они признавали, что в военное время благородство можно найти в самых неожиданных вещах. Но режимом Виши и немцами они и их коллеги отныне были причислены к террористам.