Хромая дама: Нерассказанная история женщины – тайного агента периода Второй мировой войны

Габи привела детей на свидание к Жану в День взятия Бастилии, 14 июля, и не могла сдержать слез, думая об опасностях, которые ждали их впереди. Для побега была назначена следующая ночь – это был их последний шанс, – и следующий день большинству из заговорщиков казался самым длинным в их жизни[175]. Примерно в четыре часа дня 15-го числа они ждали окончательного сигнала от Вирджинии. И действительно, мимо лагеря в назначенное время прошла пожилая дама с тремя детьми. Если бы это был старик, это означало бы, что операцию отменили. За ужином той ночью заключенные пытались вести себя как ни в чем не бывало, пока один из них подсыпал в пиво Флёре (специально принесенное Габи) снотворное доктора. Время шло, и заключенные нервничали все больше, наблюдая, как обычно раздражительный Флёре на этот раз вел себя необычайно жизнерадостно. Как правило ложась спать одним из первых, в этот вечер он не проявлял никаких признаков сонливости. Некоторое время он, насвистывая, стоял у окна, пока остальные судорожно смотрели на часы, опасаясь, что снотворное не сработало. Наконец он подошел к своей кровати. Все взгляды были устремлены на него в попытках обнаружить хотя бы какие-то признаки усталости, но он разбил их надежды, снова принявшись насвистывать. И только начав раздеваться, Флёре, к счастью, упал и захрапел.

Тем временем в комнате охраны Севилья, заранее попросив друга принести два литра белого вина, около полуночи начал распивать его со своим начальником. Была договоренность, что как только они устроятся и начнут петь песни, другой дружественный надзиратель по имени Конрад поднимется на сторожевую башню номер семь и при помощи зажигалки подаст Камеронам сигнал, что «все чисто». В своей запертой камере мужчины тем временем набивали тряпки под постельное белье, создавая видимость того, что в кроватях кто-то спит, бросали жребий, кто пойдет первым, и занимали позиции у окна. Шли часы, луна уже взошла, а сигнала все не было. Возможно, все это было ловушкой? А может быть, охранника разоблачили? Севилья тоже с нетерпением ждал, когда Конрад поднимется по лестнице номер семь, но тот струсил и так этого и не сделал.

Наконец, в три часа ночи, когда ждать больше было нельзя, Севилья ускользнул из-под глаз пьяного начальника и сам взобрался на сторожевую башню, сумев трясущимися руками зажечь свою трубку. Почувствовав невероятное облегчение, Беге вставил ключ в замок, повернул его и открыл дверь. Она протяжно заскрипела – несмотря на то, что накануне была смазана маслом, – но за несколько секунд он приколол разрисованную мешковину, и Тротобас бросился к проволоке с ковром, разматывая клубок веревки в качестве сигнальной линии. Один рывок означал, что все чисто, три коротких рывка сигнализировали об опасности. Один за другим мужчины перебегали к бараку, а затем к забору, продираясь через проволоку. Ланжелан ринулся на ковер одним из последних, но тут над ним внезапно навис охранник с другой сторожевой башни. Тротобас уже собирался наброситься на него сзади, задействовав технику бесшумного убийства, которой его обучали в УСО, когда охранник прошептал: «Это англичане?» Тротобас ответил: «Да». «Ну, не шумите так», – ответил охранник, прежде чем уйти. Еще через несколько секунд Тротобас увидел через проволоку Беге, Жюмо, Пьера-Блоха, Гареля, Дж. Б. Хейса, Ле Харивеля, Ланжелана, Ливера, Роберта Лайона, Роша и Севилью. Снаружи их ждал комендант столовой. Вся эта сложная операция заняла двенадцать минут – по минуте на человека.