Хромой Орфей

Мелихар будто прочел его мысли, поставил кружку на стол.

- Ну, чего там у вас ворочается в башке?

Гонза моргнул, застигнутый врасплох.

- Да так... думал о том, что вы мне сказали... Пожалуй, вы правы.

- А как же, - Мелихар кивнул; сонно зевая, продолжал: - Любопытство-то уже многих довело до беды. А из вас после войны еще выйдет что-нибудь путное, котелок у вас варит... Ну, отчалили, не то там Даламанек слюной истечет...

Одиннадцать! Гонза прислонился к бетонной стене бомбоубежища, недалеко от входа в цех, благоговейно вдохнул табачный дым - выклянчил-таки окурок у Пепека. Месяц летел по краю разорванной тучи, от его отраженного света холодно становилось на душе. Потом месяц провалился в кучевые облака над горизонтом, и на завод легла тень. Шаги. Из моторного цеха доносился монотонный шум машин, бормотание отсасывающего устройства.

Гонза вздрогнул от ночной прохлады.

- Вы что тут бездельничаете? - над самой головой его раздался неестественно низкий голос.

Гонза испуганно дернулся, но не успел он осознать неестественности голоса, как на лицо ему легла теплая ладонь.

Он узнал Бланку по ее аромату, отбросил окурок, оторвался от стены.

- Сильно испугался? Скажешь нет - соврешь.

- Ужасно!

Он ощупью нашел ее руку, стал греть в своих ладонях.

Месяц, вырвавшийся в эту минуту из туч, облил Бланку белым светом. Она перестала смеяться.

- Жаба куда-то скрылся... - Бланка не отнимала своей руки; Гонза все молчал, и тогда она спросила: - Что с тобой?

- Не знаю. Просто мне странно как-то. А отчего - не знаю.

- О чем ты только что думал? Только правду!

- О тебе. Правда.

- У тебя скудный репертуар, - вздохнула она.

- Я думал - хотелось бы мне, чтоб на свете остались только мы с тобой?.. Теперь понял - да.

- Мне в общем-то нравится, что ты думаешь исключительно о глупостях. Но одни на свете - это пошлая чепуха.

- Ну и пусть, - Гонза выпустил ее руку. - Когда-нибудь я захочу думать и об умных вещах и буду рад, если это произойдет при тебе. Если б я не знал, что ты именно такая, какой ты себя показываешь, я заподозрил бы тебя в недобром.

Она откинула белое лицо. Гонзе передалось ее расстроенное нетерпение.

- В чем ты меня упрекаешь?

- А я и не знаю. Может, во всем. Например, в том, что ты... что ты такая, как есть, и что я тебе вовсе не нужен. В том, что я не осмеливаюсь сказать тебе даже самые простые вещи. Не имею права. В том, что я уже никак не могу себе представить, как бы я жил, если б не встретил тебя, а еще больше, если б я тебя потерял. Этого-то уж я никак себе не представляю. Но об этом я могу говорить до утра...

- Тогда не надо. Ты ничего не понимаешь.

Гонза нервно засмеялся.

- Это я уже слышал сегодня. Пойдем в цех, у тебя зубы стучат. Успеем еще намерзнуться до утра.

Он взял ее за руку и потащил за собой из темноты к слабому свету;

Легкий сквозняк от дверей цеха.