Хромосома Христа, или Эликсир бессмертия

Брежнев шел босиком по траве газона, не замечая пешеходных дорожек, куря папиросу, не обращая на нас никакого внимания. Казалось, что идет слепой – с такой осторожностью он делал каждый шаг, точно опасался наступить на стекло. Синий шерстяной спортивный костюм с белыми полосами по швам и на воротнике превращал его в крадущегося тяжелоатлета, и это умиляло и вызывало улыбку. Свита следовала за ним по пешеходной дорожке на небольшом расстоянии, ни приближаясь, ни отдаляясь, – ничем не примечательная стайка то ли родственников, то ли служащих, из которых никто нам не был знаком. Вдруг Брежнев остановился, повернул голову в нашу сторону и несколько секунд пристально смотрел на нас, как смотрят в бане на битые валенки. К нему тотчас, бережно-вприпрыжку, чтобы не смять траву на газоне, подскочил лысый карапуз в шведке с галстуком на шее и что-то быстро проговорил. Не знаю уж, за кого нас принял Брежнев, но он тут же потерял к нам всякий интерес.

– Вот мы и познакомились, – сказал Жора, – теперь можешь смело рассказывать всем, что ты на короткой ноге с самим Брежневым.

Мы по-прежнему сидели на скамье и были озабочены лишь одним: как заполучить слюну Брежнева? Зная его привычку гасить окурок «Беломор-канала», наполняя мундштук папиросы слюной, мы ждали момента, когда он швырнет окурок в траву. Только начальник охраны знал, что мы охотимся за клетками Брежнева, которые можно обнаружить и в слюне, и в моче, а то и в брюшке комара, насосавшегося его крови. А он еще даже не закурил! Как только генсек прошел мимо нас по соседней дорожке и мы получили команду «вставай!», нам пришлось подняться со скамьи и, то и дело наклоняясь перед собой, делать вид, что мы прорываем газон, очищая его от сорной травы. А каким еще другим способом мы могли отыскать окурок? Жорина придумка с чисткой газона охране пришлась по душе, вот мы и клюкали теперь землю, ожидая, когда же генсек одарит нас выкуренной папироской. Наконец он-таки закурил! Мы с Жорой приподняли головы и, как заправские псы, принюхиваясь, втянули носами воздух. И нам показалось, что мы ощутили даже запах дыма. Теперь наши взгляды, как взгляды ищеек, были прикованы к белой папиросе и неотступно следили за ее перемещением при каждом движении руки генсека. Потом, рассказывая друг другу о том, как мы охотились за этой треклятой папироской, мы помирали со смеху. Я вздохнул с облегчением только тогда, когда выдавил из окурка слюну в микротермостат с питательной средой. И сегодня для меня все еще загадка, как нам удалось поймать комара с раздутым брюшком в спальне Брежнева. Помню, Жора тогда вдоволь поиздевался надо мной: «Охотник на блох». Тем не менее, дело было сделано, нам удалось добыть клетки, собственно, геном Брежнева, и через пару недель мы уже колдовали над его будущим. Кстати говоря, он так и не помочился у той березки, где мы наставили и замаскировали с десяток пластмассовых воронок для сбора его мочи.

– Он даже поссать как следует не умеет, – возмущался Жора.

– Как мы ее добыли потом и зачем она нам понадобилась – это целая история… Ты спросишь, почему этим мы занимались лично? Я скажу…

– Я не спрошу, – говорит Лена.

Глава 4

Мы с Жорой, я уже говорил, проделали огромную работу по созданию тайной лаборатории. Под предлогом необходимости быстрой разработки экспресс-диагностической системы методов состояния организма человека на основе изучения реакций отдельных клеток Жора убедил генерала найти подходящее помещение и средства на его оснащение. На вопрос генерала (зачем все это?) Жора, используя широкий арсенал специальных терминов и всю мощь своих ораторских способностей, дал генералу понять, что без «всего этого» нам не добиться скорого успеха.

– Ты думаешь?

– Спрашиваешь!

Синева немигающих Жориных глаз и тон, которым он провозгласил о своей уверенности, выбили из под ног генерала почву для всяких сомнений.

– Хорошо.

– Хорошо бы где-нибудь в тихом неприметном месте, – настаивал Жора.

– На Капри? Или на Крите? – пошутил генерал.

– Я предпочел бы на Корсике…

Нам досталось, я уже, кажется, говорил, роскошное старинное толстостенное кирпичное одноэтажное здание с коваными решетками на окнах, под железной крышей с обитыми цинковыми листами дверьми.

– Да, ты рассказывал.