Хроническая болезнь (СИ)

-- Погодь, парень, вот тебе мои огурчики, с личного огорода, -- Михалыч достал небольшую банку соленых огурцов и всучил Коврову. -- Я принес, думал, придут ребята знакомые. Основательно посидим, выпьем и поболтаем. Закусим зелеными дарами природы... А никого, кроме тебя и нет. Ты коньяк сегодня употребляешь, а это самое последнее дело: коньяк огурцами закусывать! Потому и не предложил сразу. Мне одному всю банку не съесть, дома у меня запас на цельную зиму, так что бери, дома спользуешь...

Ковров усмехнулся, пожал плечами, забрал предложенный подарок и вышел на улицу.

Зима окрасила северный город белыми волшебными красками. Декабрьский снег лежал повсюду - на тротуарах, дорогах, площадях и, конечно же, на газонах его навалило больше всего. В этом году зима выдалась такой снежной, что дворники не успевали убирать утренний снег, как к вечеру дорожки заметало новыми сверкающими снежинками. По краям пешеходных тропинок высились огромные, даже не сугробы, а настоящие снежные горы, заботливо насыпанные молодыми таджикскими тружениками. Именно по такой дорожке, больше напоминающей выдолбленную в альпийских горах тропу, и шел наш герой.

К вечеру настроение заметно поднялось. После посещения рюмочной захотелось продолжить употребление спиртных напитков в приятной домашней обстановке и под хорошую закуску. Поэтому Владимир зашел в продовольственный магазин, где основательно отоварился. Теперь в старой рабочей сумке лежали: полукопченая колбаска, рижские шпроты, кроме этого побрякивали, ударяясь друг о друга и ублажая слух, пол-литра водки и баночка соленых огурчиков, -- подарок Михалыча. Ковров достал сигарету и закурил... Триста...двести... сто метров отделяют от знакомой парадной...

Очередной уверенный шаг, и вдруг небо озарилось яркой ослепляющей вспышкой. Владимир сразу вспомнил разговоры о ядерной войне, инстинктивно отвернулся от огромного "второго солнца", которое стремительно разгоралось на ночном беззвездном небе. Зимний пейзаж из белого превратился в желто-лиловый. Черное холодное небо словно расступилось, и на сжавшегося от страха человека опустился светлый радужный луч. Небесное коромысло раскинулось в вышине, одним концом оно уходило ввысь, а другим радужным языком лизало Коврова. В глазах заиграли солнечные зайчики. Стало неестественно жарко, не по-зимнему. Огромная радуга как будто взяла человека в широкий рукав, стремительно плавя снег по окружности. Снег таял, обнажая черную землю и прошлогоднюю траву, но и она быстро побежала из-под ног, словно эскалатор в метро. В лицо ударил сноп ослепляющего света, и сознание выключилось.

Ковров открыл глаза и увидел вместо знакомых с детства "хрущовок" какие-то мрачные однотонные стены. Со всех сторон. Ни одной двери, ни одного окна, лишь гладкая поверхность стального цвета. Владимир сразу заметил, что находится в закрытом помещении, а точнее, -- в длинном, но широком коридоре. Тепло, можно снять перчатки. Очень тихо, даже непривычно. Тишину нарушает лишь отдаленный гул, похожий на звук вращения вентилятора...

Владимир медленно подошел к серой поверхности и слегка постучал по ней кулаком. Гулкий звук от удара показал, что стена, -- металлическая. Странно, очень странно, как же он здесь очутился?

Стена неожиданно раскрылась, словно диафрагма у фотоаппарата, и оттуда вышел маленький человек в очках и белом халате. Врач, наверное. Наркологическая больница?!

2

Сложнейшие компьютерные системы функционировали в штатном режиме, без перебоев. На экранах дисплеев не отображалось ничего экстраординарного, показатели радиации и температуры за Периметром соответствовали норме для этого времени года.

Станция 57 еще не модернизирована полностью, поэтому приходиться довольствоваться допотопным оборудованием, - компьютерами с клавиатурным вводом и древними манипуляторами типа "мышь". Менее двадцати лет назад техники провели на этой отдаленной Станции оптоволокно, но и подобные технологии уже устаревают. Нейроинтерфейс -- последнее изобретение врачей быстро и настойчиво завоевывает все сферы человеческой деятельности.