Хроническая болезнь

– Степан Тимофеевич, это совсем просто, – подал голос Багров. – Мятежники контактировали с пассажирами поезда, а экскурсия будущей «матери народов» широко освещается в новостях. Да, и на каждой станции есть по стереоприемнику.

– Так, так, так… Свидание, значит, да? – нервно постукивая пальцами по столу, продолжил Главврач. – Любовнички собираются вместе. Хм, Центральная, Владимир Ковров. Центральная!

Панорама не показала новую линию. Никакую. Ни целую, ни пунктирную, словно запрашиваемый человек не существовал вовсе или лишился своего микрочипа.

– Дольский, в чем опять дело? Неужели трудно починить? Халтурщик! – злобно окрысился Карачун.

– Степан Тимофеевич, система исправно работает. Я лично все проверил полчаса назад. Может быть, этот Ковров уже умер…

– Умер? Ну, вы мне за это ответите, Негодяи! Я окружен бездарными, никчемными людьми! Скоты! – Степан Тимофеевич вновь отвесил оплеуху Багрову уже по другой щеке, окрасив и ее в алый цвет.

– Центральная, Степан Карачун!

Виртуальная карта опять не отреагировала. Линия перемещения и точка нахождения Главврача не отобразились на структурной схеме.

– Я тоже, по-вашему, умер? – вскричал раскрасневшийся Карачун.

Разгневанный Главврач замахнулся кулаком на Дольского. Тот закрыл руками лицо, словно маленький мальчик, ожидающий наказания. И в этот момент главный компьютер, Центральная, подал свой электронный голос:

– Сообщение для Карачуна Степана Тимофеевича. Приоритет чрезвычайной важности…

– Ну, наконец-то. Это наши небесные друзья! Скоро я поймаю всех мятежников… Что? Что это?

Компьютер развернул на стене трехмерную картинку. Увиденное поразило. На улицах города начались массовые беспорядки. В общественные стереоприемники незнамо как попала полная запись выступления Коврова на консилиуме. Это вызвало волнения и народный гнев.

Приближенные Карачуна увидели, как горожане не подчиняются власти, бунтуют, чинят расправу над санитарами. Медицинские патрули еле сдерживают мятежников, самые активные бунтари рвутся к зданию Инкубатора. А через него можно попасть и в Белый кабинет!

Внешние стереокамеры показывали, что взбунтовавшийся народ возглавляет мощный негроид, Билл Хокинс. За ним шли темнокожие мутанты и азиоеропейцы. Их много, очень много. Черные и смуглые лица, выпученные глаза и белые зубы заполнили все пространство. Становилось страшно… На объемной карте вновь загорелась сиреневая точка, принадлежащая сатане Биллу, и его линия поползла к центру Сакс-Сити.

– Оазис, покажите Оазис! – закричал Карачун, захлебываясь слюной.

В комнате возникло изображение зоны отдыха. Все тихо, спокойно и по плану. На главной площади Оазиса весело гомонила группа детей, окружающих Светлану. Рядом скучали воспитатели в сиреневой одежде. Чуть поодаль дежурили четыре санитара, возглавляемые врачом.

– Центральная! Активировать всех санитаров Оазиса, оцепить вход в комплекс. Обеспечить, в случае необходимости, срочную эвакуацию Колывановой. Багров, вы еще здесь! Немедленно поднимайте все резервы!

– Может, запросить помощь из центра? – испуганно прошептал Бодров. – Специальная армейская бригада быстро…

– Нет! – рявкнул Главврач. – Они подумают, что я не справляюсь. Конкуренты не упустят шанс скинуть меня с поста! Быть может, вы сами, Багров, хотите сесть на мое место? Нет?! Сами разберемся! Немедленно поднимайте всех санитаров из анабиоза, моей личной охране – полная боеготовность! Обеспечить охрану Генофонда и Белого кабинета!

– Вы уверены, Степан Тимофеевич! – переспросил начальник охраны, – Ведь это не обойдется без крови! И эта кровь ляжет на нас!

– Выполнять! – гавкнул злобный старик, потрясая синими кулаками.

– Сообщение для Карачуна Степана Тимофеевича. Приоритет чрезвычайной важности… – вновь прозвучал электронный голос.

– Что еще! – скривил лицо Карачун, – Багров, подождите…

Вся комната осветилась яркими красными лучами, и в комнате спроецировался старший звездный брат, председатель Мао. Маленький узкоглазый человечек восседал на красном пластиковом кресле, перед таким же красным столом, покрытым золотыми пятиконечными звездами. Одежда у Мао отличалась простотой – военный мундир серого, мышиного цвета, застегнутый до самого ворота. Алые погоны с золотыми звездами, фуражка с большим козырьком.

Мао мило улыбнулся, прищурив и без того узкие глаза:

– У вас трудности, Степан Тимофеевич?

– Да, господин председатель! Я еще до сих пор не получил от вас протоколы для усиления мощности ретрансляторов! – выпучив глаза, прошептал Главврач.

– Протоколы готовы, но…

– Что «но»? – вопросил Карачун. «Что еще надо этому космонавту?»

– Мне нужно еще двадцать тысяч яйцеклеток, причем часть из них мы бы хотели получить от вашей Евы или, как вы ее называете… Колывановой.

«О, великий Асклепий! Откуда этой напыщенной мартышке стало известно о моих личных разработках? Кто предал?»

Карачун злобно посмотрел на своих подчиненных, собираясь отвесить им еще тумаков, но вовремя спохватился.