Хроническая болезнь

Кацуро продолжал сидеть на своем бархане. Джина напрягла зрение и увидела, что японец спокойно перебирает правой рукой четки, не реагируя на приближающихся врагов. Удивительно, но санитары его не замечали! Даже зрительно! И это, не говоря уже о сканерах врачей, которые могут обнаружить любого, обладающего микрочипом!

«Как японцу это удается?»

Головной строй санитаров медленно обходил бархан, разделившись на две равные части. Отряды, подобно реке, состоящей из двух рукавов, огибали молитвенное место Кацуро, никак не реагируя на него. Вот эти «ручейки» вновь соединились с подветренной крутой стороны дюны. Колонна санитаров опять собиралась в единое целое, готовясь продолжить движение.

Солнечный луч пал на Кацуро. Он торжественно поднял правую руку. Джина заметила, как изогнутый самурайский меч хищно блеснул в свете желтой полуденной звезды. Японец величаво встал на бархане, держа катану в вытянутой вверх руке.

– Банзай! – раздался воинственный клич, и японец, обернувшись лицом к врагам, прыгнул вниз, прямо на их плечи. Маленькая человеческая фигурка подобно вихрю вклинилась в стройные ряды санитаров, катана засверкала и принялась молниеносно крушить врагов. Бородачи не успевали поднять дубинки, как их оружие вместе с отрубленными конечностями падало на горячий песок. Катана не знала ни покоя, ни лени, пожиная кровавые плоды. Японский меч крушил, полосовал и резал санитаров, словно свиней.

Строй поломался. Кое-кто из санитаров выхватывал шприцы-пистолеты, но ни одна игла не поразила стремительного японца. Очумелый доктор кричал что-то неразборчивое, выхватил лучевой пистолет, но плазменные заряды также не настигли цель. Они попадали в своих, плавили песок или яркими трассерами уходили в голубое небо.

Японец казался неуязвимым. Разметав в клочья десяток коротышек, Кацуро оказался прямо перед упрямым врачом. Тот попятился, испуганно бросил бластер и побежал, сломя голову, назад. К своему аэробусу.

Японец не стал щадить врача. Это война, а на войне любой поднявший против тебя оружие считается врагом. Трус, не желающий посмотреть в глаза смерти, умирает от удара в спину.

У Джины перехватило дыхание. Первый раз она видела такое кровавое побоище, маленький японец внушал страх и уважение одновременно. Минуты две она стояла ни жива, ни мертва.

Неожиданно из-за балконной двери раздался хлопок, потянуло горелым.

«Айфон! Что там происходит? Как она могла оставить хакера одного? Вероятно, ему сейчас нужна помощь!»

Джина опрометью бросилась в комнату. Поздно! Айфон недвижно сидел, запрокинув голову, левая чужая кисть вновь покраснела, а из ушей текла кровь. Джина проверила пульс, и бессильно отпустила холодеющую руку. Айфон умер.

Смит всхлипнула и бросила взгляд на мерцающий, но еще работающий монитор. «Загрузка компонента в систему произведена успешно!» – гласила надпись под красной полоской, заполненной на сто процентов.

«Значит, ему все-таки удалось запустить вирус в компьютерную сеть! Но какой ценой?! Врачи, будьте вы прокляты!»

Глава 39

Владимир почувствовал, что теряет управление. Ракета падала. Краем глаза он заметил, что следом несется санитарный аэробус! Он приближался! Но слева показался еще один воздушный аппарат, который мелькнул шашечками на борту. Таксист!

Сзади раздался оглушительный взрыв после столкновения. В глазах Владимира мелькнула короткая огненная вспышка, и он вновь увидел прекрасную радугу, спускающуюся широким коромыслом на маленькую ракету. Кабина озарилась всеми цветами радуги, солнечные зайчики пустились в безумный танец, стало тепло и приятно. Владимир зажмурил глаза, сознание помутилось. Он осознал, что тело теряет твердую опору и становится невесомым.

Тепло и приятно. Солнце и ветер. Рука нащупывала песок, песчинки пронырливо убегали сквозь пальцы…

Владимир понимал, что лежит на чем-то мягком, солнце припекало, а небольшой ветерок ласково играл растрепанными волосами. Голова жутко болела, но чувства потихоньку возвращались.

Ковров открыл глаза и увидел прямо перед собой лицо Джины, она плакала.

– Любимый, ты очнулся! Вставай, Володенька! – причитала лаборантка, испуганно моргая глазами.

– Как? Я все еще здесь? – медленно отвечал Ковров. – Я живой? А что со Светой?

Джина молчала. Владимир медленно встал и огляделся.

Неподалеку дымилась спасительная ракета, зарывшаяся горячим носом в песчаную дюну. Защитное стекло кабины безжалостно вырвано, кресла обнажены. Место второго пилота пустовало. Светланы нет.

Ковров попытался подойти ближе к разбитой ракете. Его качало. Пройдя пару шагов, понял, что падает, но Джина услужливо подставила плечо. Они постояли немного, потом вместе обошли и внимательно осмотрели место аварии. Светланы нигде не было. Куда же она исчезла?

– Как ты здесь оказалась? – спросил Владимир, немного придя в себя.

– Я видела, как вы летели на этой ракете, я запомнила место, где приблизительно вас искать? Но где Света? Я же видела ее в кабине! – удивилась Джина.

– Радуга! Свету забрала радуга.