Хронические одиночки тоже вместе

Костя задумался, Леха, правда, всегда был ему как брат. И ему стало намного легче. Он пошел к Ане. Она спала и выглядела еще более измученной и беззащитной, чем когда он оставлял ее. Костя аккуратно погладил ее волосы и потрогал лоб сначала тыльной стороной ладони, потом губами, и лег на соседнюю койку. Он несколько раз за ночь вставал, чтобы посмотреть, как она. Укрывал одеялом, проверял температуру или просто гладил ее руку. Аня проснулась утром и увидела, что он спит рядом, в двух метрах от нее. Ей дико хотелось спать, но не могла оторвать взгляд от Кости. Она чувствовала себя хорошо, а он спал, даже не накрывшись. В своем белом рабочем халате и выглядел очень уставшим. Парень как будто даже похудел, черты лица заострились. Ане показалось, он стал еще красивее, хотя это и было неправильно. Она только сейчас заметила, что его бровь заклеена телесным пластырем и посмотрела на его руки. Они были все в ссадинах, каких-то порезах, а кожа на костяшках просто содрана. На манжетах виднелись засохшие брызги крови. Не иначе, это кровь Олега. Аня подумала, что ни смотря, ни на что, любит его еще больше. Пусть он никому не открывается, даже ей, пусть он ведет себя как последний женоненавистник, пусть растрачивает свое тело с десятками женщин! Но она все равно любит его больше жизни. Аня смотрела на него, пока снова не заснула, и когда она открыла глаза в следующий раз, его уже не было в палате. Она огляделась, щурясь от яркого солнечного света, это была двухместная вип-палата со всеми удобствами. Аня встала, схватилась рукой за голову, которая просто раскалывалась, шатаясь, пошла в туалет и по возможности привела себя в порядок. Умылась, прополоскала рот, потом снова легла и решила подождать, пока кто-нибудь не зайдет к ней. Было так хорошо лежать здесь, в тишине, закрыв глаза и подставив лицо радостному солнечному свету. Аня даже не заметила, как Костя зашел к ней, и теперь просто стоял и наблюдал. Он понял, что она не спит, но все равно ничего не говорил, только любовался ее красивым, посвежевшим лицом, на котором было блаженное выражение покоя. Он тоже сходил в душ, переоделся, привел себя в полный порядок. Костя уже сделал обход, оставив самую важную свою пациентку напоследок. Анна открыла глаза. В отличие от ее лица, в них все еще была та же самая тревога, и ее болезненный взгляд опять пробудил в душе молодого доктора поблекшие воспоминания пережитого.

– Тебе лучше? – спросил Костя, подойдя как можно ближе.

Он был так свеж, в невозможно белой, отглаженной форме, подчеркивающей его смугловатый тип. Аня не отвечала. Она просто смотрела на него, стоящего в ослепительном солнечном свете, который как увеличительное стекло преумножал его и так зашкаливающую привлекательность. Аня представила, как будто видит его в первый раз. Блестящие темные волосы, которые хочется пропустить сквозь пальцы. Нереально выразительные глаза, грустные, пронзающие фатальной обреченностью. Слишком эротичные губы, небольшие, четкие, с чуть приподнятыми уголками. Крепкое, подтянутое тело, к которому с первого взгляда мечтаешь прикоснуться…

«В него невозможно не влюбиться. За что ему столько достоинств? К несчастью, только внешних. Он создан разбивать сердца? И зачем он нужен такой? Как можно спокойно отпускать такого от себя каждое утро? Я не смогу»

– Если бы только знал, насколько ты красив. Тебе нельзя работать в больнице, тут есть люди со слабым сердцем. – тихо сказала Аня, ни дрогнув ни одной мышцей лица.

Она точно знала, что не вернется к нему, и могла себе позволить сказать все, что угодно.

Костя не выдержал и улыбнулся:

– Мы влили в тебя три капельницы, а ты все еще под кайфом?

Но девушка и не слышала его, она продолжала разглядывать его и думать о своем. Что за ошибка, почему он такой желанный, но обреченный на одиночество? Анна сказала:

– Нет, это поразительно. За что-то Бог наградил тебя такой внешностью. Чего он тебе не дал? Сердца? Души? Или еще чего-то? Что с тобой не так? Я не могу понять…

Костя слегка наклонил голову и пристально смотрел ей в глаза. Почему всегда, когда Аня не в себе, она на живую режет его фразами, задевающими самую сущность?

Аня отвернулась от его взгляда, сообразив, что несет беспросветную чушь. Но в этот момент Костя очень серьезно произнес.

– Меня не Бог создал, Ань. Вот в чем дело.

Девушка не выдержала, и опять вернулась к его глазам. Он как будто понял, о чем она, и ответил так уверенно, что Аня невольно согласилась.

– Похоже на то.

В этот момент зашла молодая медсестричка, у нее в руках был поднос, девушка пропищала:

– Константин Андреевич, все, что вы сказали.

–Поставь здесь. – сказал Костя, не глядя на нее, и объяснил Ане: – Тут все, что ты любишь, поешь хоть немного.

Медсестра стояла тут же, она продолжала смотреть то на доктора, то на пациентку, не понимая, с чего вокруг нее такой переполох. Аня тоже посмотрела на девушку, прямо ей в глаза, и Костя, привлек внимание медсестры жестом.

– Идите, пожалуйста! – строго сказал он, когда она подняла на него глаза. Медсестра, залившись густым румянцем, выбежала.