Хроника Адама Бременского и первые христианские миссионеры в Скандинавии

Итак, Адам считает обращение скандинавских племен, порученное гамбург-бременскому архиепископству, проповедью на самом краю мира[350]. Однако в этом хронист XI в. не оригинален, он, как видно из последней приведенной цитаты, следует за «Житием святого Ансгария» (то есть за Римбертом), а, говоря конкретнее, за 25-й его главой, где рассказывается о подготовке второй миссионерской поездки Ансгария в Швецию[351]. Сначала там приводится описание видения святого Ансгария, предрекавшего ему судьбу миссионера в Швеции, а затем сказано: «Итак, сие видение, которое властью Господа побуждало его отправиться в те края, глубоко запало в душу слуге Божьему (хотя оно и явилось ему задолго до этого путешествия) – в особенности же слова, глаголившие: “Слушайте Меня, острова”[352], ибо почти вся та страна состоит из островов (курсив мой. – В. Р.)[353], а также продолжение: “Я сделаю тебя светом народов, чтобы спасение Мое простерлось до концов земли”[354], ибо в северных странах край мира (fnis mundi) лежит в областях свеонов (шведов. – В. Р.)»[355].

Еще один раз «край мира» (правда, уже без упоминания об островах, которые бы позволили отождествить этот край конкретно с южной Скандинавией и, далее, с землей Гога и Магога) фигурирует в речи, вложенной Римбертом в уста Эбона Реймсского и обращенной к святому Ансгарию: «Будь уверен, – говорит Эбон, – что то, что мы начали делать во имя Христово, принесет плоды во Господе. Ибо такова вера моя и в то твердо верую я, а на самом деле и знаю, что, если когда по грехам нашим то, чему мы положили начало в этих племенах (в Скандинавии. – В. Р. ), натолкнется на какие-либо препятствия, тем не менее полностью оно никогда не уничтожится, но даст плод в благодати Божьей и будет расширяться до тех пор, пока имя Господа не дойдет до края населенного мира (ad fnes orbis terrae)»[356].

Таким образом, Римберт, а вслед за ним и Адам Бременский называют Скандинавию (и уже – Швецию) краем населенного мира, а миссионерскую деятельность там совершенно особой, опасной задачей, ведь именно после обращения северных стран закончится проповедь Евангелия на земле. Однако вписываются ли в эту картину люди с песьими головами? Как отмечают все специалисты, в «Житии святого Ансгария», несмотря на описания чудес и видений, не упоминается ничего фантастического и невероятного вроде людей с песьими головами. Это видно даже в сравнении с другими каролингскими житиями. В «Житии святого Римберта» также нет ничего сверхъестественного. Самое же главное – то, что, судя по письму Ратрамна, Римберт рассматривает вопрос о людях с песьими головами не в теоретическом, а в практическом аспекте, ведь он сообщил своему корреспонденту информацию о внешности, образе жизни и обычаях кинокефалов. Откуда-то до Римберта дошли эти сведения! Может быть, из Скандинавии, куда он ездил и вместе с Ансгарием, и после его смерти, а может быть и нет – об этом по письму Ратрамна так же невозможно судить, как и о миссионерской направленности вопросов Римберта. Поэтому мне кажется все же слишком смелым предположение Иэна Вуда, что кинокефалы из публикуемого ниже послания – это скандинавы в ритуальных собачьих и волчьих масках, известных по изображениям эпохи викингов [357].

Как представляется, логика, принимаемая большинством исследователей применительно к посланию Ратрамна Римберту, а также к фантастической этнографии Адама Бременского, который во многом был продолжателем Римберта, не работает. Действительно, оба писателя считали Скандинавию краем мира, а поэтому пределом для миссионера. Однако едва ли они просто механически наложили античные представления о монстровидных племенах, живущих где-то очень далеко, на свои христианские представления о крае мира как месте, где заканчивается проповедь евангелия[358]. Маловероятно, что на такое механическое соединение могли оказать влияние язычники в собачьих масках, как бы много их не встретили миссионеры. Описания Скандинавии, которые дают Римберт и Адам, поражают как раз своей точностью, практичностью, приближенностью к реальной жизни. Даже приводя сведения о чудовищах, Адам ссылается на видевших их мореплавателей и купцов.