Хроника Акаши (ЛП)

- Нет, используй калитку! - Он понял, что я собираюсь покинуть сад, перелезая через стену, через которую попала сюда. Адам указал в другом направлении, где всего лишь в пятидесяти метрах я увидела в стене выкованную из железа, маленькую калитку. Я покраснела, как помидор. Класс, мне опять удалось полностью опозориться в присутствие парня.

- О да, конечно. Я её не заметила. - Я попыталась более-менее гордо пройти к калитке, несмотря на покрасневшие от неловкости щёки, в то время как Адам следовал за мной и явно украдкой ухмылялся.

Он наседал, так что я слышала его дыхание и чувствовала его тело. Почему он так спешит избавиться от меня? Я пошла быстрее, как вдруг за одним из кипарисовых деревьев впереди появилась высокая фигура. Испуганно я остановилась, а Адаму лишь с трудом удалось затормозить позади меня. Распахнув глаза, я разглядывала женщину, которая остановилась перед нами.

Её каштановые волосы были подняты вверх в сложную причёску, делающую лицо с длинным носом слишком худым. На тонких губах играла насмешливая улыбка, в то время как она холодно смотрела на меня. Должно быть, когда-то она была красивой, но теперь выглядела измождённой и напряжённой. Года оставили свой след на её коже, избороздив множеством морщинок.

- Посмотри-ка, Сельма Каспари в нашем саду. Какой сюрприз.

Она приближалась ко мне, говоря на высоких тонах.

- Тебе мало вчерашних неприятностей? Что ты тут забыла?

Она подошла еще ближе и почти дотронулась до меня, но тут Адам встал между нами. От возмущения и испугавшись исходящей от нее холодной ауры, я не могла подобрать нужных слов и просто молча смотрела на нее.

- Оставь её, мама. Сельма повернула не в ту сторону. Я отведу её назад, чтобы с ней ничего не случилось. - Адам без страха посмотрел своей матери в лицо, при этом излучая такое превосходство, которому она не могла противиться.

- Хорошо, но возвращайся вовремя. Мы хотим выехать без опозданий, а ты, Сельма, должна лучше заботиться о себе, а не сваливать эту задачу на других. - Сказав эти слова, мать Адама величественно развернулась и почти бесшумно зашагала по узкой, садовой дорожке в сторону дома, который за высокими деревьями почти не было видно. Я ошарашено смотрела ей вслед, всё ещё слишком растерянная, чтобы остроумно прокомментировать случившееся.

Адам вырвал меня из моего оцепенения, без единого слова толкнув к калитке, и открыл её передо мной. Я вышла, не зная, что сказать. Дома мне снова придут на ум подходящие замечания и лучшие ответы, только сейчас в моей голове царила зияющая пустота.

Адам закрыл за нами калитку, которая скрипнув, захлопнулась, и повернул на почти не заметную тропинку между густых кустов рододендрона. Я быстро следовала за ним, пока он ловко прокладывал себе дорогу через вегетацию. Он двигался мягко и плавно, и я должна была поспешить, чтобы не отстать от него. Мне совсем не хотелось заблудиться в этом лесу ещё раз.

Мы не прошли ещё и одного километра, когда добрались до широкой, лесной дороги. Солнце опять просвечивало сквозь крону деревьев, мы наконец оставили позади северную часть массива. Скоро мы снова встретим дома. Я ускорила темп, чтобы идти рядом с Адамом. Он смотрел вперёд, сжав свои красивые губы в тонкую линию. А так больше ничего не выдавало его напряжения. Казалось ему неприятно играть для меня в няньку, а для меня ситуация была больше, чем просто неловкой.

- Теперь ты можешь вернуться, отсюда я смогу найти дорогу домой самостоятельно, - предложила я.

- Нет, я хочу быть уверен, что ты доберёшься до дома целой и невредимой. Я сопровожу тебя до самых дверей.

- Хорошо, - ответила я недовольно. Хотя я и считала то, что меня ведут домой словно первоклассницу, очень унизительным, но не думала, что смогу отговорить его от этой мысли, настолько решительно Адам шагал рядом со мной. Если бы я только имела хоть какое-то представление о том, какие последствия будет иметь моя вспышка возле Волчьего озера, я бы лучше контролировала себя. Холодная встреча с матерью Адама всё ещё мучила меня. Я задавалась вопросом, могу ли осмелиться заговорить с ним о его матери.

- Я должен извиниться за поведение моей матери, - сказал он как раз в этот момент, как будто догадался, что творится в моей голове. Он в первый раз, с тех пор, как мы покинули сад, посмотрел мне прямо в глаза. Синева его глаз таинственно святилась и выглядела теперь как голубой цвет неба, когда стоишь на высокой вершине горы. Я могла только пристально смотреть на него.

К счастью Адам, казалось, не замечает этого.