Хроника белого террора в России. Репрессии и самосуды (1917–1920 гг.)

В середине июля 1918 г. в Самаре происходит выступление 3-го полка Народной армии. «Два пьяных офицера арестовали солдата 3-го полка Нар. Армии, приняв его за красноармейца, и заставили его идти за собою, пригрозив, что, если он скажет хоть слово, его пристрелят, как собаку. Проходя мимо казармы 3-го полка, арестованный крикнул группе солдат: «тов., меня ведут расстреливать». Солдаты тотчас, бросившись к нему, освободили его, арестовав офицеров. Вокруг собрался весь полк, возмущенные солдаты хотели покончить с офицерами самосудом, но дежурный по полку офицер приказал отвести их в штаб. Солдаты собрали митинг для обсуждения возмутительного насилия, но вскоре прибыли чехи с артиллерией и пулеметами и окружили казармы. Народоармейцы вооружились, рассыпались в цепь и приготовились к отпору. Обе стороны пролежали таким образом, цепь против цепи, до 12 часов ночи, когда чехов отозвали. Артиллерия, поставленная вблизи казарм, готовилась к обстрелу.

Солдаты, выслав разведку, сняли цепь и выставили охранение. Утром ген. Потапов увез арестованных офицеров, а командир полка помешал солдатам задержать их. Затем полк вновь был окружен чехами, кавалерией и пулеметной командой, и несколько сот солдат было арестовано. Военно-полевой суд приговорил 2 «зачинщиков» к казни, приведенной в исполнение на следующий день»[508].

Характерно, что, несмотря на эти меры, а возможно благодаря им, 3-й полк Народной армии продолжал оставаться крайне ненадежной в политическом отношении частью. Так, в конце июля 1918 г. значительная часть полка вынесла решение не носить погон и снять их. Только массовые аресты и, как утверждалось, дальнейшее «исчезновение» ряда из арестованных из тюрем, временно остудили солдат[509]. Однако в начале августа в ответ на указанные аресты, после митинга, представители полка взяли штурмом гауптвахту, освободив всех арестованных. Только после перестрелки с приехавшим вместе с пулеметами и орудиями чешским отрядом 3-й полк капитулировал. Последовали новые аресты[510].

15 июля 1918 г. чешский военный отряд под командованием С. Чечека захватил Кузнецк. После захвата Кузнецка начались реквизиции в близлежащих деревнях. В Павловке чехословаками для большего успеха реквизий был расстрелян сопротивлявшийся ее проведению Сергей Гомоюнов. 21 июля 1918 г. в Павловке были арестованы милиционеры Н. Шаронов, Дмитрий и Михаил Чекмаревы, партийный активист Павел Волков и жена местного коммуниста А. И. Гусева – Дуся. Ночью они были расстреляны в овраге, а жителям было рассказано, что их отправили в Хвалынск. Скорая попытка отбить Павловку красноармейским отрядом оказалась безрезультативной. Красный отряд был разбит, а трое его членов попали в плен и позднее были также расстреляны[511].

В самом Кузнецке перед походом на Сызрань чешскими легионерами были взяты в качестве заложников председатель Военно-революционного комитета А. Вагапов и саратовские большевики Мойжес и Рихтер, приехавшие в Кузнецк для оказания помощи местной партийной организации. В пути следования к Сызрани они были расстреляны[512].

15 июля 1918 г. войска под командованием генерала И. Г. Эрдели во время Второго Кубанского похода взяли под контроль станицы Переяславскую и Новокорсунскую. В станице Новокорсунской белоказаки повесили 4-х членов местного Революционного комитета, в том числе и двух казаков, а затем еще шесть активистов. Около 20 заложников, взятых в станице, расстреляли позднее в станице Елизаветинской[513]. При этом генерал Эрдели находил время заносить записи в свой дневник и пересылать записи из него своей возлюбленной. Очевидно, что он был уверен в правильности своих действий, когда писал ей: «Как бы я хотел, чтобы… ты мною гордилась, хвалила меня. Ты мой самый строгий судья»[514].

15 июля 1918 г. отрядом учредиловской Народной армии подполковника Ф. Е. Махина взят Хвалынск. Город станет одним из центров мест заключения. Ввиду переполненности тюрьмы в Хвалынске будет организована плавучая тюрьма[515].