Хроника Чёрных Клинков (Город Мечты. Несущий бурю)

— У тебя уже нет сомнений в том, что Ягрин Лерн призвал Герцогов Ада и поставил их капитанами над своими людьми, чтобы с их помощью покорить все земли?

— Нет.

— Ты понимаешь значение этого? Ягрин Лерн пробил брешь в барьере, созданном Законом, который защищал нас от творений Хаоса. Насколько он расширит эту брешь, настолько возрастет его мощь. Это приведет к тому, что он соберет здесь такую силу Тьмы, которая никогда в прошлом не могла попасть в наше измерении. И Ариох один из них.

— Ариох!? — Этот Бог был покровителем Эльрика, главным в пантеоне Богов, которым поклонялись его предки. — Значит, сейчас я открыт и для Закона, и для Хаоса!

— Ты забыл еще одну силу — у тебя сейчас очень тесный магический союз с твоим мечом, — угрюмо произнес Сепириту, — и, возможно, с его братьями.

— Какими братьями? Ведь есть единственный Меч Печали, который принадлежит Дайвиму Слорму!

— Вспомни, я говорил тебе, что эти два меча есть лишь земное проявление их сверхъестественной сути, — спокойно произнес Сепириту.

— Да, я помню.

— Хорошо. Тогда я могу рассказать, что действительно представляет собой Буреносец в нашем измерении. Я знаю, как вызвать эти существа, но эти связи также созданы Хаосом, и поэтому контролировать их довольно трудно. Они могут быть послушны, но могут повернуться и против тебя. Буреносец, как ты, наверное, заметил, связан с тобой гораздо сильнее, чем с собратьями, но их много, и всей мощи Буреносца может не хватит, чтобы защитить тебя от них.

— Почему я никогда не знал об этом?

— Но иногда ты призывал помощь, и помощь приходила.

— Ты хочешь сказать, эту помощь оказывали братья Буреносца?

— Именно. Это они приходили тебе на помощь. У них нет того, что ты и я называем «интеллектом». Поэтому они не столь сильно связаны с Хаосом, как его имеющие ум прислужники... Главное — они могут быть управляемы, но до определенной степени. И кто-то, кто имеет власть, подобную той, какую ты имеешь над Буреносцем, может иметь власть через его братьев и на самого Буреносца. Чтобы не лишиться их поддержки в самую нужную минуту, ты должен выучить руны, которые я сообщу тебе позднее.

— Ты все это говоришь, чтобы я сумел выполнить мое следующее задание?

—  Да.

— Что я должен сделать?

— Уничтожить Герцогов Ада.

— Но это невозможно! Они — самая влиятельная сила из всех Повелителей Хаоса!

— Верно, но в твоих руках мощнейшее оружие, и его следует использовать. Вот твоя задача. Есть некоторые признаки, что Герцоги-Демоны хотят отнять власть у Ягрина Лерна. Он, дурак, еще не понял, что он — марионетка Хаоса, и думает, что может управлять такой сверхъестественной мощью, какую из себя представляют Герцоги Ада! Совершенно ясно, что именно с помощью этих друзей Ягрину Лерну удастся покорить Южноземелье с минимальными потерями людей. Без них он тоже может сделать это, но потребуется гораздо больше времени и усилий. А это даст нам отличную возможность как следует подготовиться к нападению на его главные владения, пока он будет занят на Юге.

Эльрик не стал расспрашивать Сепириту, как тот узнал о решении южан бороться с Ягрином Лерном в одиночку. Сепириту имел огромные возможности, это доказывал и случай с Охадом Провидцем.

— Я поклялся помочь Южноземелью, несмотря на их нежелание выступить совместно с нами против Теократа, — сказал он спокойно.

— Ты гораздо вернее выполнишь эту клятву, уничтожив Герцогов Ада. Если, конечно, сможешь.

— Уничтожить Ариоха, и Балана, и Малука... — Эльрик прошептал их имена, опасаясь, что даже здесь и сейчас может вызвать их.

— Ариох всегда был неподходящим покровителем, — напомнил Мунглум. — Случалось, он отказывал тебе в помощи в прошлом, Эльрик.

— Потому что, — сказал Сепириту, — некоторым образом он уже знал, кто ты есть на самом деле, и собирался бороться с тобой в будущем.

Хотя вино освежило его, Эльрик лочувствовал себя очень усталым. Напряжение в его сознании стало почти нестерпимым. Бороться с Богом его предков, которому они поклонялись тысячелетиями... Старая кровь была еще сильна в нем.

Сепириту встал и, обняв Эльрика за плечи, взглянул своими черными глазами в затуманенные и тлеющие красным огнем глаза Эльрика.

— Ты сам выбрал этот путь, вспомни.

Эльрик заставил себя успокоиться и кивнул.

— Да, и даже если бы я знал все это раньше, я выбрал бы этот путь. Я должен сделать это, но...

— Что?

— Не стоит особенно полагаться на мою верность, Сепириту.

Черный нихрейнианин вздохнул и ничего не ответил.

Позже он предложил Мунглуму идти спать, а затем сходил куда-то и вернулся с белой табличкой, на которой были выгравированы древние руны. Он протянул ее альбиносу, и тот посмотрел на нее, не поняв ни единого знака.

— Запомни заклинание, — мягко произнес Сепириту, — а потом уничтожь табличку. И знай — использовать его можно только в крайнем случае.

Эльрик собрался с духом и много раз произнес руническую надпись, постигая не только их произношение, но и сложную, ускользающую логику смыслов, которую он должен был утвердить в своем сознании.