Хроника Чёрных Клинков (Город Мечты. Несущий бурю)

Они оказались в месте вечного дождя. Расстояния стали неопределенными, земля под копытами хлюпала, капли заливали лица. Наконец, после дневного путешествия они смогли увидеть высокие скалы, вершины которых терялись в облаках. Вскоре благодаря удивительной способности нихрейнианских скакунов они перелетели через глубокие пропасти. Дождь прекратился только вечером следующего дня, ветер стал теплым, а потом порывистым, горячим, когда они выбрались из гор. Лучи солнца стали обжигать их, они выбрались к Пустыне Вздохов. Здесь над бесплодными песками и скалами ветер дул постоянно, и его порывы создавали эффект вздохов и стенаний, который и дал название пустыне.

Они обмотали головы белыми бурнусами, оставив небольшие просветы только для глаз, чтобы летящий в воздухе песок не сек так болезненно кожу, и отправились дальше. Они почти не разговаривали, потому что порывы ветра заглушали любые слова, каждый погрузился в омут собственных мрачных дум.

Эльрик, пока конь нес его по пустыне, впал в какой-то странный полусон. Он всегда находился под гнетом своей физической немощи, слишком древняя кровь текла в его жилах. Жизнь представала перед ним не упорядоченной цепью событий, а нагромождением бессмысленных случайностей. Всю жизнь он старался мыслить последовательно, логично, лишь при необходимости принимая хаотическую природу вещей. Но теперь ему казалось, он слишком редко умудрялся думать точно и последовательно.

Возможно, это диктовалось его родовой приверженностью Хаосу, или его физической слабостью, или его сильной зависимостью от рунного меча, постоянными мыслями о смерти, навязываемыми им.

Что такое мысль? — спрашивал он себя. — Что такое эмоция? В чем смысл власти и что значит успех? Может быть, лучше жить инстинктом, чем мудрствовать и страдать? Не лучше ли быть марионеткой богов, позволяя им командовать собой? Не вызовет ли это большую благодарность и помощь, чем стремление взять судьбу в свои руки, противодействуя воле Лордов Высших Миров?

Так размышлял он на скаку, обжигаемый плетями ветра.

Его народ, хоть и управлял миром десять тысяч лет, жил под действием различных влияний. Они не были еще истинными людьми, но и не принадлежали к подлинной древней колдовской расе существ, от которых пошла разумная жизнь смертных. Они принадлежали к промежуточному типу, Эльрик был уверен в этом. Он знал, что он — последний в выродившемся роде, который мог без усилий использовать данное Хаосом колдовство так же, как другие используют повседневную сноровку — для удобства. Но даже народ Молодых Королевств, если верить Сепириту, не был людьми, которые однажды появятся на земле, где будут править порядок и прогресс... Если, конечно, Эльрик победит, разрушив известный ему мир.

Эти мысли приводили его в уныние, ибо в его предназначении проглядывала смерть — единственная цель, которую ему навязывала Судьба. Зачем бороться, зачем мучиться сомнениями, зачем оттачивать в размышлениях разум, когда он не более, чем жертва на алтаре судьбы.

Он глубоко вздохнул, и горячий, обжигающий легкие воздух забил ему рот и нос мелкой жгучей пылью.

Дайвим Слорм был в чем-то схож с Эльриком, но его чувства не были столь сильны. Он жил более упорядоченной жизнью, чем Эльрик, хотя в ней тоже было немало пролитой крови. Дайвим Слорм никогда не сомневался прежде, не сомневался и теперь, он был только взволнован.

Мунглум был добр и доверял Эльрику. С тех пор, как много лет назад он встретился с Эльриком, он пытался вывести его из состояния подавленности, в которую его друг иногда погружался. Теперь он был растерян, он все время чувствовал смерть, чувствовал, что она шла за ними по пятам.

Ракир был самым уравновешенным из четырех. Он многое воспринимал отстраненно и даже не подозревал о чрезвычайной важности их миссии. Он собирался провести остаток своих дней в мирной, созерцательной жизни, предаваясь ни к чему не обязывающим размышлениям в тихом городе Тане-лорне, оказывающем успокаивающее действие на всех, кто жил в нем. Но призыв Эльрика о помощи нельзя было не услышать, и тогда он без особой охоты вновь надел колчан со стрелами Закона и поскакал с этой маленькой компанией. Он почти жалел, что предложил свои услуги Эльрику.

К исходу второго дня они увидели впереди одинокую гору, которая высилась посреди бесплодной пустыни, как будто ее перенесла сюда непонятная, но разумная сила.

Ракир закричал, вытягивая вперед руку:

— Эльрик, смотри! Это, должно быть, замок Мордаги!

Эльрик очнулся от своих дум и остановил бег своего коня.

— Да, — вздохнул он, — мы на месте. Давайте остановимся и передохнем перед последним броском.

Они расседлали коней, смочили вином потрескавшиеся губы и поразмяли натруженные ездой ноги, чтобы кровь свободно циркулировала в жилах. Затем натянули полог, защищающий их от ветра, несущего песок, и, расположившись тесной компанией, закусили, подозревая, что после того, как они доберутся до горы, может так получиться, что кому-то из них, или даже всем четверым, придется умереть.

ГЛАВА 6