Хроника чувств

На федеральной автомагистрали вблизи Фрехена, у Кёльна, автомобиль комби потерял несколько досок. Необычный груз был плохо закреплен на крыше машины. Эти доски заставили затормозить ехавший сзади легковой автомобиль и следующий за ним микроавтобус из Голландии. Микроавтобус слегка зацепил ехавший перед ним автомобиль, его занесло, и он опрокинулся. Ехавший на полной скорости трейлер врезался в лежащий микроавтобус, в результате чего погибли пять из четырнадцати рабочих-эмигрантов, ехавших в этом автобусе на юг. Шестеро рабочих были ранены. Оставшиеся невредимыми пассажиры автобуса собрались в пивной поблизости от больницы «скорой помощи», где лежали их раненые и мертвые товарищи и которую они обнаружили после долгих поисков, потому что полиция и «скорая помощь» уехали очень быстро. Они не знали, что им делать: позвонить нанимателям — или на далекую родину — и сказать, как обернулась поездка?

Автомобиль комби, потерявший доски, приехал в Дармштадт. Ехавшие в нем люди узнали о несчастном случае лишь на следующий день из газет и были (в рассеянном праздничном настроении) не совсем уверены, произошла ли авария по их «вине». Ведь могли в тот день упасть и какие-нибудь другие доски. Доски они везли в подарок кузену, собиравшемуся делать пристройку к сараю. «Слишком много намерений приходится на короткое время досуга (четыре дня). К тому же эти намерения не обладают той точностью, которая была бы им, скорее всего, присуща на производстве, благодаря сотрудничеству множества людей».

Переутомленный бухгалтер. Бедная госпожа Мюкерт дотащила свою плетеную пляжную сумку до дежурной гостиницы и пожаловалась двадцативосьмилетней служащей на соседа, который ночью включал воду на полную мощность и не давал ей спать. Она работает на предприятии, где ведет всю бухгалтерию, выросшую за последние два года на три процента. За три года это ее первый отпуск, ей непривычно находиться вне своей привычной квартиры. Ей нужно прийти в себя до вторника. «Если я тут отдам концы, потому что ночью то и дело вскакиваю в ужасе, — так что у меня сердце колотится, за это ответит отель». И она добавляет: «Помогите же мне».

Дежурная не может и не хочет менять ситуацию этого устаревшего отеля, принадлежащего нескольким наследникам одновременно, которые никак не могут договориться относительно его реконструкции. Она отвечает: «Это обычное дело, когда кран шумит. Надо его поплотнее затянуть». Госпожа Мюкерт: «Все дело в том, как его открывать. Скажите это моему соседу». Дежурная говорит: «Это господин Позаловски, я не могу ему этого сказать. Если он снял номер, то может открывать кран сколько ему вздумается».

Госпожа Мюкерт молча поднимает сумку, ее лицо красное от гнева. Она не собирается больше тратить нервы на этот разговор, который ничего не даст. В этой краткой жизни от нее постоянно требуют работы, но вот никто не желает заботиться об остающихся ей после выполненной работы бренном теле, нервах и желаниях, которые она надеялась поправить в этот короткий отпуск (впервые за три года), слепить

как вазу, что разбита
и будет склеена синтетиком,
чтобы смотрелась, как и раньше,
с бороздками на склейках,
которых прежде не было на ней.

От каждого по способностям, никому по потребностям:

Ты плохо у жизни учился,
если руки не заметил,
убивающей — из жалости.