Хроника либеральной революции. Как удалось отстоять реформы

Что касается Хасбулатова, уверен, им с самого начала и до конца двигало прежде всего безграничное честолюбие и властолюбие. Высокий пост, на котором он оказался (в первую очередь, повторяю, благодаря мощной поддержке Ельцина), безнадежно устаревшая, принятая еще в достославные брежневские времена, совсем в другой стране Конституция, открывали перед ним безграничные возможности для восхождения на самую вершину власти. Грех было ими не воспользоваться.

Что же касается интересов страны, интересов народа, – ну кто же из этих политиканов, прилежных учеников Макиавелли, беспокоится о таких пустяках. Это для людей совсем иного склада, старомодно-совестливых, – коих впору заносить в Красную книгу.

Кое-что о личных мотивах

Конечно, можно было бы затевать драку и не с такой яростью, не с такой прытью, как ее затеял Хасбулатов, – постепенно раскручивать маховик, не торопясь, наращивать его обороты. С тактической точки зрения, так оно, наверное, было бы выигрышней. Но у спикера были еще свои, личные счеты с Гайдаром. Да и не только с ним. Вспоминается подобная же неадекватность, с какой Хасбулатов осенью 1991-го обрушился на Явлинского, выдвинувшего свою очередную экономическую программу. Председателя парламента просто трясло при упоминании одного только имени этого экономиста. Точно так же чуть позднее его трясло при упоминании имени Гайдара.

Подобную реакцию трудно объяснить, если не принять во внимание, что Хасбулатов, как уже говорилось, сам экономист, научный работник, профессор, доктор наук. А незадолго перед тем на внеочередных выборах в Академию наук стал еще и членом-корреспондентом. Я не стану утверждать, что его избрали, учитывая не столько его научные достижения, сколько занимаемый им высокий государственный пост, хотя это вполне в традициях российской академии, – вспомним, как холопствующие академики избирали в свои ряды Сталина, Молотова, Вышинского и других пролетарских вождей. Допускаю, что Хасбулатов действительно “тянул” на членкора (хотя в таком случае непонятно, почему его не сделали таковым на предыдущих, очередных, выборах, которые состоялись не намного раньше внеочередных, когда Хасбулатов еще не был председателем ВС). Как бы то ни было, факт остается фактом – член-корреспондент. Так вот, если учесть это обстоятельство, а также то, что и Явлинский, и Гайдар – тоже научные работники, только академическим рангом пониже, ярость, с какой Хасбулатов обрушился на правительство и на его реформы, становится – по крайней мере отчасти – психологически понятна. В нашей академии умнее члена-корреспондента полагается быть только академику, умнее академика – академику-секретарю соответствующего отделения, умнее академика-секретаря – вице-президенту, умнее вице-президента – естественно, только президенту академии. Ну, а разные там доктора и кандидаты, эсэнэсы и эмэнэсы – это так, одушевленный фон, на котором вершат свои подвиги академические олимпийцы, небожители.

Ну, кто для Хасбулатова были все эти Явлинские, Гайдары, Бурбулисы, Шохины! Именно такая вот не различимая глазом институтская мелочь. А туда же лезут! Умничают! Не почитают старших.

Между тем, если уж говорить о научных авторитетах серьезно, Гайдара и его реформы поддержали люди, обладающие наивысшим авторитетом в мировой науке. Тут достаточно сослаться хотя бы на такого выдающегося ученого, как американский экономист русского происхождения, лауреат Нобелевской премии Василий Леонтьев. Уже тогда, когда реформы еще только задумывались, он призвал к скорейшему и всеобъемлющему их воплощению в жизнь. Своим весомым словом он подтвердил, что вырваться за пределы “королевства кривых экономических зеркал”, какое являла собой экономика советского образца, можно лишь через полноценную либерализацию цен и широкомасштабную приватизацию.

Что касается Хасбулатова, как потом выяснилось, он, ко всему прочему, еще и сам претендовал на пост главы правительства. Это тоже, по-видимому, было одной из причин патологической ненависти спикера ВС к Гайдару.

Если же отвлечься от политических и академических интриг, дрязг и склок, перенесенных на почву государственной деятельности, попытаемся ответить серьезно, – ну какое самое наикомпетентное и наиквалифицированное правительство способно было в мгновение ока вытащить Россию из той непролазной дыры, из того непроходимого болота, куда ее загнали коммунистические правители за десятилетия своего бездарного правления? Эти непролазность и непроходимость были многократно усилены в последние годы перед реформами, когда велись бесконечные обсуждения, какими именно эти реформы должны быть. Разговоры, разговоры, разговоры… Слова, слова, слова… А страна все ближе и ближе к пропасти – к экономическому коллапсу, к голоду и гражданской войне.

На пороге коллапса

Позже в разговоре со мной Гайдар признался, что самое тягостное его ощущение от конца 1991 года – пустые магазинные прилавки, нескончаемые мрачные очереди буквально за всем и – общее ожидание неминуемой катастрофы.