Хроника либеральной революции. Как удалось отстоять реформы

24 марта в середине дня в Кремле состоялась встреча Ельцина с Хасбулатовым, Зорькиным и Черномырдиным. Она продолжалась более полутора часов. По словам Вячеслава Костикова, в ходе этой встречи Хасбулатов предъявил президенту “ультимативные требования, представленные в грубой форме”. “Президент ответил решительным и твердым отказом” выполнять эти требования. О каких именно требованиях идет речь, Костиков уточнить отказался. Зато сам Хасбулатов не стал их скрывать. Он сообщил депутатам, что на встрече в Кремле “поднял вопрос” о создании “правительства национального согласия”, о статусе президентских указов, которые, по словам спикера, “не всегда подготовлены в правовом отношении” (что конкретно Хасбулатов хотел сделать с этим статусом, осталось непонятно; можно лишь догадаться – по-видимому, он стремился как-то понизить его). Вместо того чтобы проводить опрос, спикер предложил вернуться к идее одновременных досрочных выборов президента и парламента. Потребовал закрыть Федеральный информационный центр во главе с ненавистным ему Михаилом Полтораниным (по словам Хасбулатова, руководство ФИЦ “откровенно разжигает гражданскую войну в стране”), ликвидировать институт представителей президента в регионах и заявил, что лица, которые подготовили “неконституционные акты, в том числе печально знаменитое обращение президента”, должны нести за это ответственность. Имелись в виду Шахрай, Батурин и др. “Пусть эти люди, которые это делают, не тешат себя иллюзиями, что они останутся безнаказанными. За распад державы кто-то должен нести ответственность”, – заявил спикер. Какой распад и какой державы тут подразумевался, опять-таки осталось неясным. Вот эти-то хасбулатовские требования президент и отверг решительно и твердо.

Указ наконец-то опубликован

В своем телеобращении 20 марта Ельцин, мы помним, совершенно определенно сказал, что Указ “Об особом порядке управления до преодоления кризиса власти” он уже подписал, подписал “сегодня”. Однако в действительности работа над документом продолжалась еще несколько дней. Обнародован он был лишь 24 марта. Появился он совершенно не в том виде, в каком ожидалось. В новой его редакции отсутствовало большинство пунктов, на основании которых за день до этого было принято отрицательное заключение Конституционного Суда, прежде всего – пункт об особом порядке управления. И назывался указ гораздо более нейтрально – “О деятельности исполнительных органов до преодоления кризиса власти”.

Из текста исчезли наиболее резкие формулировки типа “учитывая подстрекательские действия руководства ВС”. Внесено было изменение, согласно которому для объявления не имеющими юридической силы “антипрезидентских” решений государственных органов и должностных лиц требуется заключение Конституционного Суда.

Голосование, которое Ельцин своим указом назначил на 25 апреля, имело статус опроса (права назначать референдум у президента не было), однако в том случае, если бы съезд поддержал эту идею и принял соответствующее решение, речь могла бы все же идти и о референдуме.

Чем объяснить задержку с публикацией указа? В прессе на этот счет высказывались различные догадки. Так, “Интерфакс”, ссылаясь на некий источник в Кремле, сообщил, что эта публикация задерживалось в связи с “двусмысленной ситуацией, вызванной последними публичными высказываниями вице-президента Александра Руцкого”. Тот факт, что Руцкой предал огласке ряд предварительных рабочих материалов и особенно свою записку президенту, по мнению источника, “внес излишнее напряжение”. “В результате сложилась новая ситуация, когда предложения президента о проведении 25 апреля всенародного голосования по доверию одновременно и президенту, и вице-президенту приобретает двусмысленный характер”.

В самом деле, удобно ли теперь спрашивать народ о доверии тандему Ельцин – Руцкой, если сам этот тандем, по существу, окончательно распался?

В свою очередь, “Независимая газета” в номере от 23 марта так излагала причины, почему публикация указа была задержана: