Хроника либеральной революции. Как удалось отстоять реформы

– Дорогие братья и сестры, сейчас крайне сложная ситуация. Конечно, и мэрия, и правительство наделали массу ошибок, это, безусловно, так. Но они показали, что не хотят крови. Они проявили невероятную слабость ради того, чтобы кровь не лилась. Мы видим, со стороны красно-коричневых все иначе. Они стремятся пролить кровь. Конечно, исторический процесс необратим, демократия победит. Народ вкусил свободы, и если им удастся прийти к власти, они не смогут ее удержать, ибо народ не за них. Нам всем надо сейчас объединиться. Кто за свободу, за демократию, за воскрешение и процветание России, пусть приходят и к Кремлю, хотя Кремль надежно защищен. Борис Николаевич там, мы его видели, мы с ним разговаривали. Приходите и на Красную площадь, к Васильевскому спуску. И очень важно, чтобы вы пришли к Моссовету, поддержать те силы, которые его защищают. Божье вам благословение. Приходите и выразите поддержку Борису Николаевичу Ельцину и правительству, которое ждет вашей поддержки.

Егор Гайдар:

– Я никогда не любил говорить громких слов. Но бывают дни, когда от их исхода зависит судьба страны на десятилетия. И вот, если сегодня мы пропустим к власти тех, кто к ней рвется, если сегодня из осторожности, трусости, нежелания ввязываться дадим им в руки рычаги управления, то они способны на десятилетия покрыть нашу страну кровавым коричневым занавесом. Сегодня судьба нашей страны, нашей свободы в наших руках. Дорогие москвичи, я прошу вас помочь сегодня, я прошу вас прийти на защиту свободы, я прошу вас собраться у Моссовета, чтобы дать отпор тем силам, за которыми кровь, страх, тюрьмы и расстрел… Правительство России пытается сейчас восстановить порядок в Москве, ввести необходимые имеющиеся воинские ресурсы. Сейчас идет бой у “Останкина”. Наши противники действуют умело, решительно, слаженно. Очень много зависит от того, сумеем ли мы противопоставить им не дряблость, а решительность. Сейчас заседает коллегия Министерства обороны. МВД предпринимает усилия, направленные на то, чтобы стабилизировать положение. Но очень многое зависит сегодня и просто от поддержки общества и граждан.

Насчет угрозы тюрем и расстрелов – это не была риторика, навеянная моментом. Позже, когда все закончилось, Михаил Полторанин рассказывал:

– С их стороны было все подготовлено, причем, прекрасно подготовлено. Когда мы приехали (в Кремль, 3 октября, вскоре после начала мятежа. – О.М.), заскочил председатель Таможенного комитета и сказал, что Таможенный комитет взят и оттуда поступили команды в “Шереметьево” и другие аэропорты не выпускать ни членов правительства демократической настроенности, ни окружение президента, ни интеллигенцию, ни интеллигентов-демократов. То есть они уже готовили нам с вами утро, расстрельное утро… Все у них было продумано, все шло широким фронтом.

Кремль начинает просыпаться

Исполнительная власть и подчиненные ей силовые структуры начало вооруженного мятежа просто проспали. Утром 3 октября у президента состоялось совещание с участием первых лиц государства, министров-силовиков. Ни слова о том, что ситуация в Москве вот-вот выйдет из-под контроля (а об этом можно было судить хотя бы по беспрецедентному столкновению сторонников ВС с ОМОНом, произошедшему накануне на Смоленской площади), не было сказано. Обсуждали… ситуацию в регионах. Общая оценка довольно спокойная: крупных беспорядков не предвидится, региональные власти в целом лояльны, проведение выборов обеспечат. Как заметил Гайдар, информацией о том, что именно на сегодня оппозиция запланировала переход к активным силовым действиям в столице, Министерство безопасности либо не владело, либо решило не делиться с президентом и правительством.

Вообще, беспечность, царившая в те предгрозовые часы в Кремле, просто поражает. Надо было в течение долгих месяцев вести напряженную, изнурительную борьбу со смертельным врагом, чтобы в последние, решающие часы фактически полностью довериться традиционному русскому “авось!”. Вот как об этом вспоминает тогдашний пресс-секретарь президента Вячеслав Костиков:

“В Кремле, похоже, все еще не улавливали предельной остроты момента. Сразу после скомканной поездки на Арбат (2 октября. – О.М.) Борис Николаевич уехал за город на дачу. Помощники, с учетом того, что был субботний день, уехали часа в три-четыре. Предполагалось, что следующий воскресный день будет нерабочим…

Вспоминая эти дни сегодня, не могу не думать об удивительном сочетании решимости и крайнего легкомыслия, если не сказать – некомпетентности… Поразительное дело: 3 октября Руцкой отдает приказ о начале штурма здания мэрии, а помощники президента узнают об этом из телевизионных репортажей, находясь кто дома в Москве, кто на дачах…

Звучит нелепо, но в Службе помощников не была предусмотрена даже возможность быстрого возвращения в Кремль. Все шоферы были отпущены по домам…

Могу сказать по этому поводу только одно – никто в президентском окружении не только не планировал, но, видимо, и не готовился к силовым контрмерам в ответ на провокации сторонников Верховного Совета…”