Хроника либеральной революции

В действительности, конечно, противники реформ никуда не делись — просто сочли, что тактически более выгодно не противостоять им, реформам, в лоб, а делать вид, что они выступают за какие-то особенные, «хорошие» реформы, не такие, как проводит Гайдар, — за ту же «шведскую» модель рыночной экономики, за социально-ориентированный рынок, благо Хасбулатов вовремя сделал им соответствующую спасительную подсказку.

Потасовка перед столом президиума

Вечером 3 декабря сравнительно спокойный ход съезда был прерван чем-то вроде потасовки. Во всем сразу же, не разбираясь, обвинили демократов. Председатель депутатской комиссии по этике Юрий Сидоренко заявил: «Мы были готовы к этому, знали, что такая провокация готовится. Спровоцировать можно что угодно, а потом, к примеру, обвинить в этом красно-коричневых». Известный оппозиционер Илья Константинов также нимало не сомневался в том, что во всем виноваты его политические противники: «Очевидно, что представители «Демократической России» попытались оказать давление на председательствующего на cъезде».

Что же произошло на самом деле? После очередной выходки Хасбулатова, который ничтоже сумняшеся исказил предложение одного из депутатов-демократов и добился, чтобы голосование по законопроекту об изменениях и дополнениях к Конституции проводилось тайно, бюллетенями, группа депутатов, в том числе член фракции «Радикальные демократы» доктор физматнаук Анатолий Шабад, кинулась к столу президиума за правдой-маткой. Однако путь им преградили спикерские дружки. После в телевизионных заставках долго мелькали эти кадры: Шабад этак петушком-петушком наскакивает на хорошо кормленного «непримиримого оппозиционера» Ивана Шашвиашвили, однако силы слишком неравны, весовые категории у противостоящих друг другу депутатов слишком разные…

Впрочем, сам Шабад в разговоре со мной несколько иначе описывал этот инцидент:

— Было не совсем так. Действительно, Хасбулатов превзошел самого себя по части наглого манипулирования Съездом: поставил на голосование как предложение моего коллеги Сергея Юшенкова нечто совершенно противоположное тому, что действительно предлагал Юшенков. Тогда речь шла о том, как голосовать поправки к Конституции — тайно или открыто (мы настаивали на поименном голосовании). И вот несколько человек, в том числе я, подошли к столу президиума, чтобы разъяснить ситуацию. Никаких препятствий перед нами не было. Через стол мы кричали Хасбулатову, что когда двадцать процентов депутатов высказываются за поименное голосование, значит, согласно регламенту, надо его проводить. И в этот момент он через микрофон призвал сидящих в зале «защитить» его от нас, от тех, кто подошел к нему: «Уважаемые народные депутаты… В конце концов, оградите меня от этих депутатов». Но мы ничего этого не слышали. Там такая чудовищная акустика, что в зале ничего не слышно, если на вас нет наушников. Мы увидели лишь эффект от сказанного Хасбулатовым: несколько человек из зала бросились на нас. В частности, меня действительно оттеснил коммунист Шашвиашвили, пользуясь своим большим весом. Но затем я все же его атаковал и оттуда благополучно вышвырнул. После этого возникла какая-то общая свалка. Когда я вышел из зала, меня сразу же окружили иностранные корреспонденты: «Драка… Драка…». Я говорю: «У нас в России дракой называется, когда морду бьют». А здесь этого не было. Все лишь толкали друг друга. После этого была создана комиссия по этике во главе с депутатом Сидоренко. Демократов приглашали на ее заседание, но они потребовали, чтобы пришел и Хасбулатов как главный виновник случившегося. Тот не пришел, и дело кончилось ничем…»

Для чего Хасбулатову понадобилось тайное голосование? Причина проста: при голосовании «с места» многих не оказывается в зале, «координаторы» тоже не успевают нажать все кнопки; при голосовании же бюллетенями этот недостаток устраняется: каждому выдается листочек, он за него расписывается и не спеша опускает в урну. Легче всего набрать квалифицированное большинство при голосовании за сомнительные конституционные поправки, конечно, анонимным тайным голосованием (при поименном многие все-таки задумываются о своей ответственности).

Поправки к Конституции приняты

Ельцин изо всех сил пытается уговорить депутатов не принимать конституционные поправки, которые до предела усекли бы его президентские полномочия, поставили бы правительство под контроль Верховного Совета. По его словам, если это случится, «произойдет поворот на 180 градусов, и принцип разделения властей будет похоронен»; изменение Конституции в этом направлении «закладывает мину под российскую государственность» и «ставит реформы под вопрос»; в этих условиях какое бы правительство ни пришло к власти, «оно будет заведомо слабым, безответственным… и будет лишь имитировать активность».